Итоги № 31 (2013)

«Когда мы вели переговоры по присоединению к ВТО, мы полагали, что открытие в России филиалов иностранных банков позволит решить эту проблему и заодно снизит ставки на отечественном рынке кредитования. Но не смогли устоять перед отечественным банковским лобби», — посетовал наш собеседник в Минфине. Вот россияне и взяли на вооружение известное правило про гору и Магомета.

Спасти рядового Бакса / Дело / Капитал

Спасти рядового Бакса

/ Дело/ Капитал

«В перспективе единственная реальная угроза доллару исходит только от самих США»

 

Стремление Китая отобрать у доллара статус мировой резервной валюты — очень популярная тема последних лет. То финансисты, то журналисты периодически заводят разговор о том, что американцу осталось сидеть на своем троне годик-другой, и уж потом настанет эпоха владычества юаня. В пользу этой идеи приводятся доводы. Например, для этого Китай не только подписал с двумя десятками государств соглашения о предоставлении своп-линий в юанях на сумму, эквивалентную 300 миллиардам долларов, но и якобы вошел в сговор с Россией, которая тоже спит и видит рубль в качестве резервной валюты.

Чтобы не терять времени, давайте разберем «российскую» часть заговора. Четыре года назад президент Медведев высказывал пожелание видеть рубль одной из региональных резервных валют — не претендуя на статус мировой. Как все мы понимаем, речь шла о регионе бывшего СССР, потому что на западе у нас — ЕС с евро, на востоке — США с долларом, а на юго-востоке, собственно, Китай с юанем. Среди стран бывшего Союза сколько-нибудь значимые валютные резервы есть лишь у Казахстана, Азербайджана, Туркменистана и Украины. Но поскольку основу экспорта Азербайджана и Казахстана составляет нефть, а Туркменистана — газ, стоимость которого также привязана к ценам на нефть, всем трем государствам имеет смысл держать свои резервы в валюте страны, чья экономика не зависит от колебаний цен на нефть. То есть не в российском рубле. И даже если Украина все свои золотовалютные резервы будет держать в рублях, то речь все равно идет о сумме, не превышающей пяти процентов от российских ЗВР.

Теперь о США. Страна — эмитент основной мировой резервной валюты должна иметь длительный, крупный и устойчивый дефицит торгового баланса. Потому как превышение импорта над экспортом — основной источник поступления долларов в мировую финансовую систему, в резервы центробанков других стран.

Китай пока не слишком близок к этой цели — все-таки он мировая фабрика, крупнейший экспортер. Впрочем, укрепление курса юаня, которое может принести с собой заявленное руководством страны свободное курсообразование нацвалюты, поднимает покупательную способность сотен миллионов китайцев именно по отношению к импорту. И в будущем мы действительно рискуем увидеть Китай как страну больше импортирующую, чем экспортирующую.

Но экономикой вопрос получения статуса мировой резервной валюты вовсе не исчерпывается. Пока у власти в Китае находятся коммунисты, всегда приходится держать в уме приход к власти фундаменталистски настроенных кругов — и с замедлением темпов экономического роста такая вероятность только растет. В этом случае капитализм в Китае будет поставлен под вопрос. Разве денежная единица такой страны может быть мировой резервной валютой? Сворачивание капиталистического эксперимента — системный риск для инвестиций в юань. Больше того, если где и возможна новая революция, движущей силой которой является пролетариат, то только в Китае. Потому что только там рабочего класса в достаточном для того количестве. При этом уровень его жизни в разы ниже, чем на Западе, а страна имеет длительную историю кровопролитнейших народных мятежей и революций.

Но и это еще не все. Мировая резервная валюта — это прежде всего институты, причем с многолетней историей, устоявшиеся и тем самым привлекательные. Это гарантии прав инвесторов — на системном уровне, на уровне менталитета, потому что статус резервной валюты подразумевает безопасное инвестирование в огромную массу активов страны-эмитента. Вот когда капитализму в Китае исполнится хотя бы полвека и гарантировать права инвестора будут не договоренности с чиновниками, а законы, когда слово «коммунистический» официально уйдет в прошлое — вот тогда юань сможет сделать заявку на мировое господство. А пока его потолок — региональная резервная валюта, конкурент не доллара, а японской иены. Да и вообще между долларом и юанем стоит еще и евро, и если еврозона переживет нынешний кризис (что более чем вероятно), эта валюта будет иметь массу тех самых институциональных преимуществ перед юанем.