Итоги № 30 (2012)

Между тем руководитель соцсети «ВКонтакте» Павел Дуров в ответ на обвинения в распространении детской порнографии спокойно говорит в ТВ-камеру: «Мы не распространяем такой контент». Самое удивительное в этой истории, что с точки зрения действующего законодательства он прав: действительно, видео с детским порно, снимающееся широко известными в этом узком кругу студиями, в том числе отечественными, продается, то есть распространяется, через серверы, размещенные за рубежом, а пользователи лишь размещают его на своих страничках. Почему за это нет ответственности? «В нашей стране в отличие от развитых стран вообще нет уголовной ответственности за так называемый груминг, то есть виртуальные домогательства в отношении детей, — комментирует Анна Левченко. — Есть статья 135 УК РФ — развратные действия. Но судебной практики по этой статье при установлении факта демонстрации детям порнороликов нет. Практически невозможно привлечь педофила к ответственности, пока он не совершил попытку реальных сексуальных действий с жертвой». В развитых странах один из самых распространенных способов разоблачения педофила — ловля на живца, когда речь идет о превращении полицейского в виртуального малолетку. А во Франции, добавляет Наталья Касперская, генеральный директор InfoWatch, закон в таких случаях разрешает тайно запускать на компьютеры подозреваемых специальные шпионские программы. Но по нашим законам, поясняют юристы, даже имея на руках доказательства в виде скриншотов и логов переписки на весьма откровенные темы, совратителю ничего нельзя поставить в вину. Что изменят в этой ситуации поправки к закону, то есть единый черный список «плохих» сайтов?

Смотри в оба

Интересно, что черные списки сайтов существуют во всех развитых странах, в частности в Германии, Великобритании, а также во Франции, где сайты могут блокироваться без решения суда. А в США в дополнение к списку действует еще и закон о фильтрации интернет-контента в публичных местах, в первую очередь школах и колледжах. По мнению Аллы Забровской, представителя Google Россия, российские законотворцы взяли за основу британский опыт. Но разница есть: в Великобритании реестр состоит исключительно из URL-страниц (то есть адрес целого портала не может быть заблокирован), и к тому же у подозреваемого ресурса есть право апелляции до момента закрытия, а также возможность восстановить работу после самоличной «санобработки». Что же получается? В этих странах успешно работает та самая модель статического черного списка, о неадекватности которой в голос твердят наши интернет-специалисты?

«Мы как-то пытались закрыть очередной педофильский сайт. Блокировали их по доменам. Ну и что? Они сменили за пару месяцев около 50 доменных зон, полностью сохранив исходный контент, — рассказывает Анна Левченко. — В большинстве стран мира это возможно только по решению суда, а нам удавалось добиться закрытия лишь благодаря личным связям Филиппа Гросса, основателя REG.RU, и пониманию зарубежными компаниями, что педофилию необходимо искоренять. Но за этим конкретным сайтом мы перестали гоняться. Какой смысл? Ты в одном углу стола хлопнул рукой, а таракан уже в другом. Нужно применять химию, причем глобально».

Но даже в отсутствие «глобального дуста» зарубежные полицейские умудряются морить бойлаверов на собственной кухне. Правоохранительные органы США, Канады, Австралии, Великобритании, Испании ведут постоянный мониторинг Интернета на предмет выявления лиц, склонных к педофилии. При ФБР США существует специальный мониторинговый центр, сотрудники которого работают исключительно по данному направлению, и весьма эффективно. Не так давно этот метод взял на вооружение Европол. Ноу-хау в этом рецепте нет: известно, что латентность данной категории преступлений составляет порядка 80 процентов, поскольку скрыть факт насилия стараются все стороны, начиная с самих перепуганных детей и их родителей и заканчивая совратителями.

Вот и ответ на вопрос, почему у них черные списки сайтов работают. Потому что они базируются на ежедневной кропотливой, но незаметной постороннему глазу работе по выявлению интернет-страничек и пользователей, скрывающихся за ними. Плюс модель саморегулирования, при которой провайдеры и интернет-компании обмениваются информацией о подозрительной педофильской активности. В черном списке оказываются те ресурсы, которые мало того что попали на карандаш компетентных киберследователей, так еще и пренебрегли замечаниями коллег по цеху.

В России же нет стимулов для интернет-компаний, чтобы они самостоятельно боролись с вредным контентом, да и соответствующим мониторингом до последнего времени не занимался никто. Первый такой центр появился лишь 31 мая этого года — некоммерческая организация, которую возглавила та самая Анна Левченко.

Бэтменное правосудие / Искусство и культура / Кино

Бэтменное правосудие

/ Искусство и культура/ Кино