Итоги № 11 (2013)

— Александр Евгеньевич, почему не удалось превратить совковый «Ростелеком» в аналог благополучной Deutsche Telekom?

— Смотрите: в 2010 году в «Связьинвесте» завершили объединительную реформу и стали думать, как выйти на IPO. А чтобы акции стоили подороже, взяли и сократили эксплуатационные затраты. Зарплаты электромехаников, которые там работали годами, упали, и они принялись скопом писать заявления об увольнении, качество услуг упало. Одновременно в угоду идее роста для финансирования выбираются те проекты, которые быстро приносят деньги — год, два, три максимум. При этом задача реальной консолидации региональных активов «Связьинвеста» так и не выполнена.

— Разве?

— Холдингу надо было заниматься не исключительно инвестициями, а новыми технологическими процессами, внедрением более совершенных инженерных систем. Уверяю вас, если актив хорошо развитый, привлекательный, финансисты сами прибегут. А когда вы в последний раз встречали в совете директоров «Связьинвеста» связиста? И в новом списке — в толпе юристов, финансистов, социологов и телевизионщиков — только под конец второго десятка появился глава «Гипросвязи». И это беда не только «Ростелекома», а всей отрасли связи. Вот пришел руководить «МегаФоном» новый человек. К связи он никакого отношения не имеет. И первое, что он сделал, — разогнал инженерные команды. Связисты, оказывается, больше не нужны, потому что теперь будем делать деньги на телепрограммах — пропускать ТВ по нашим каналам и зарабатывать деньги. Но чтобы это самое телевидение транслировать, соответствующую сеть нужно строить. Но так у нас в отрасли повелось — в компаниях каждые три-четыре года идет смена всего высшего состава: новые люди выстраивают новые модели бизнеса. Но неизменно одно — все они базируются на сокращении расходов и на всяких приемах, которые позволяют повысить капитализацию. Они пекутся о большой маржинальности и минимальном сроке окупаемости, а о системном развитии вообще не думают.


— Но разве мы не строим сети LTE?

— Сегодня работа идет абсолютно стихийно. Появились какие-то технологии четвертого поколения — ура! Будем ими заниматься! Еще что-то появится? Давайте этим заниматься! Никто не против и LTE, и идеи переносимости мобильного номера (MNP). Но перед тем как принимать какое-то решение, должны быть сделаны расчеты, вычислены ориентиры — где плохо, где хорошо, какие есть отрицательные моменты, какие могут быть риски. А этого не сделано. Так же и с LTE. Прокричали «Даешь LTE!». И пришли к проблеме.

— Кстати, что происходит с частотами, выделенными под LTE?

— Идут суды. Вот последнее решение — в течение пяти дней частоты отобрать. Ну как же так? Если частоты были выданы, оператор уже начал финансировать строительство сети! Мало того, если это судебное решение будет исполнено, более раннее решение о выдаче частот четырем крупнейшим операторам должно быть аннулировано. А ведь есть еще компании, также обиженные в части радиочастот и готовые судиться.

— Что в сухом остатке?

— В результате наша страна резко отстает от всего мира по количеству высокоскоростных каналов: у нас средняя ширина полосы пропускания международных каналов (это крайне важно в эпоху Интернета) в расчете на душу населения сегодня меньше 10 Мбит/с, а для современных мультимедийных услуг надо 100 Мбит/с. Магистральная «труба» объективно тесна нашей стране, ее надо увеличивать во много раз. Другой пример: в мире стоимость аренды 100 Гбит/с канала типа Китай — Стокгольм составляет не более трех тысяч долларов, а «Ростелеком» подобные объемы, например Хабаровск — Москва, продает за три миллиона долларов.

— Но ведь строительство таких каналов недешевое дело...