Исцеление Вечностью

            - Вот, смотри - сказал он, - наши предки, мало того, что старались жить по заповедям и, согрешив, сразу спешили каяться, но и просто мечтали успеть перед смертью исповедаться и причаститься. А затем – в полном сознании идти к любящему и ждущему их Богу. Раньше считалось величайшим горем, если человек уходил из жизни, не успев сделать этого…

            - А как же тогда на войне? – резонно спросила Вера.

            - На войне наши предки как раз и успевали! – успокоил ее Александр. - Они заранее, особенно зная, что предстоит наступление или наоборот отражение тяжелого натиска врага, причащались у полковых священников. И после этого шли в бой уверенные, что если и сразит их сейчас пуля, то они сразу спасут свою душу, ибо, как я тебе уже говорил, Господь сказал, что нет больше той любви, как если кто положит жизнь свою за дру̀ги своя…

            Вера, не зная, что и возразить на это, задумчиво молчала, и Александр, посмотрев на часы, подытожил:

            - Так что мыслить и как можно чаще думать о смерти – но не той безысходной, о которой совершенно бездоказательно твердят атеисты, а Вечной, наоборот полезно. Тогда вся жизнь приобретает совсем иной смысл. А это очень и очень важно! Некоторые монахи и старцы, которым было многое открыто, чего мы не видим, те вообще ставили у себя в кельях гробы и спали в них. Чтобы постоянно помнить о смерти! И многие из них на вопрос, как спастись, прямо отвечали словами из Священного Писания: «Помни последняя твоя – то есть, исход и страшный суд – и вовеки не согрешишь!»

            - Да-а… - подала, наконец, голос Вера. – Как же многого еще, оказывается, я не знала!

            Александр посмотрел на нее и снова улыбнулся:

            - То ли еще будет! Но что мы все о смерти да смерти? Рано нам с тобой о ней говорить! Нам еще в этой жизни надо немало сделать. Так что лучше давай ешь, набирайся сил и поскорей выздоравливай!

            Он взял самое большое яблоко, старательно протер его полотенцем и протянул Вере.

            - Нет, - покачала головой та. – Хоть это и самая любимая моя вещь, не могу.

            - Может, кожуру снять? – предложил Александр.

            - Да нет! – вздохнула Вера. – Все равно не получится…

            - Ну хоть кусочек! – продолжал настаивать Александр. – Знаешь, как мой отец меня с детства учил: «Яблоко, съеденное натощак, прибавляет год жизни!»

            При этих словах в глазах Веры загорелась надежда. Она протянула руку, взяла крошечный кусочек, который с готовностью протянул ей Александр, положила в рот, тщательно разжевала, но при попытке проглотить закашлялась…

            - Нет…Видно, мне уже не прибавить даже частичку этого года! - когда приступ кашля прошел, прошептала она. И на ее глазах появились слезы.

            - Вера, прекрати мне такие настроения! – нахмурился Александр и достал из кухонного стола терку: - Давай я тебе тогда из него хоть пюре натру!

            - Нет! - отказалась Вера, с сожалением глядя на яблоко. – Это уже совсем не то. Да и не натощак. Я ведь уже и воду с таблетками пила, и кусочек хлебка, размоченного в ней, съела…

            Она терпеливо дождалась, когда Александр закончит читать молитвы после вкушения пищи, и просительно сказала:

            - Ты вот что… иди-ка ты поскорей на работу!

            Александр с недоумением взглянул на хозяйку, и та, торопливо поправляясь, объяснила:

            - Ведь тогда скорее вернешься. И мы будем снова читать акафисты и молитвы! Я чувствую, сейчас для меня - это самая лучшая еда и лекарства!..

10

            На следующее утро Клодий протрезвел, и Альбин несколько дней рассказывал ему о Боге, о сотворении мира, первородном грехе и приходе Христа, чтобы спасти человечество.

            - Странно, - удивлялся тот. – Я много читал разных книг о разных верах. Но никогда не слыхал ничего подобного!

            - В этом нет ничего странного, - отвечал Альбин. – Все это было открыто Богом иудеям и сначала передавалось устно. А потом было записано. Если хочешь, я могу достать тебе и эти Священные книги.

            - Да можно будет почитать на досуге… - делая вид, что зевает, уклонялся от прямого ответа Клодий.

            И Альбин продолжал пересказывать ему то, что когда-то читал или слышал сам.

            Клодий внутренне сопротивлялся и искал малейшую зацепку, чтобы уличить его в неправде.

            - Не понимаю, если все так логично, просто и очевидно, как ты говоришь, - наконец не выдержал он, - то почему иудеи не признали Мессию?