- Никакого открытия, Джордж, вы мне не сделали, - хмыкнул я. - По прошлой жизни мне памятен великий скандал, когда агентов ЦРУ поймали за руку на том, что они тайно продавали оружие врагу Америки, расположенному далеко от американских границ, а вырученные деньги использовали для финансирования антикоммунистического повстанческого движения в одной стране Центральной Америки. Случилось это примерно в середине восьмидесятых годов, когда ваш задний двор уже вовсю полыхал синим пламенем. Впрочем, все это частности, а главное заключается в том, что в настоящий момент ваша страна переживает то же, что и Британская империя в самом начале двадцатого века, когда она прошла свою точку зенита и начала клониться к упадку. Всей вашей мощи, фундамент которой, кстати, постепенно разрушается, теперь уже не хватает на то, чтобы удерживать под контролем пространства, пока еще находящиеся за пределами границ советского блока. Война в Индокитае показала это совершенно определенно. Именно из-за этого у вас все экономические и политические проблемы, а отнюдь не оттого, что вам строят козни какие-то мифические коммунисты...
- У нас в Вашингтоне думают совершенно иначе, - ответил американский посол. - Мы, то есть Америка и союзники, где-то примерно втрое превосходим советский блок по совокупной экономической мощи, а также обладаем многими уникальными технологиями, а потому в состоянии выиграть экономическое соревнование на длинной дистанции.
- Вот только не рассказывайте мне про уникальные технологии, - усмехнулся я, - и про все остальное по части экономического соревнования тоже. Пройдет десять лет, и вы не узнаете советскую сторону мира. А если вам еще раз вздумается повоевать, то конец Америки будет быстрым и страшным. Это я вам обещаю!
После этих слов Джордж Поппер встрепенулся и сказал:
- Да, кстати, насчет быстрого и страшного конца... В первую очередь президент Форд поручил мне выяснить судьбу американских солдат, матросов и офицеров, которые находились на кораблях Третьего флота, и, если они живы, обговорить их условия возвращения в Америку.
- Живы они, живы, почти все, и даже пока в своем большинстве здоровы, - ответил я, - ибо времени с момента заброса прошло совсем немного времени. А вот об их возвращении в родные палестины, Кентукки и Огайо, вы можете даже не мечтать, ибо у меня есть правило, что зубы, оскаленные в мою сторону, неизменно должны быть вбиты в глотку до самых гланд. Все имеет свою цену, и выходка ваших военных с отправкой в сторону Чили Третьего флота - тоже. Чтобы устранить угрозу своим планам, я раскидал ваши корабли по поверхности мирового океана и во внутренние моря одного почти безлюдного мира Каменного века, расположенного во временах примерно за сорок тысяч лет до нашей эры. Там у меня есть союзники - прогрессорская цивилизация людей, пришедших с верхних ярусов мироздания, которые считают себя не завоевателями того мира и господами над местными дикарями, а учителями и наставниками. Они обещали проследить, как ваши соотечественники будут вести себя, оказавшись за пределами досягаемости обычного правосудия, и в случае обнаружения каких-либо значительных отклонений от общечеловеческих цивилизованных норм поведения покарать их рукой своего закона. И я тоже при этом не останусь в стороне, выделив для этого своих охотниц за головами. Воспринимайте это как краш-тест для своей американской цивилизации, отвечающий на вопрос, что случится с вашей страной, если вдруг в ней в один момент вдруг исчезнут закон и порядок, и сила права сменится правом силы. Мол, у кого в банде больше стволов, тот и прав.
Мистер Поппер посмотрел на меня обалдевшим взглядом, и его глаза под стеклами очков вдруг поделались круглыми, как у совы.
- А кто вам дал право так обращаться с американскими гражданами? - пылая совершенно искренним возмущением, спросил он. - Ведь есть же права человека и Женевские конвенции, наконец...
И тут я почувствовал, как у меня снова непроизвольно прорезаются все атрибуты младшего архангела. Еще какая-то американская козявка будет читать мне лекции по поводу того, на что я имею право, а на что нет...