История Византии. Том II

Позднеримская система городского самоуправления продолжала существовать, несмотря на то, что императорские чиновники и, особенно, епископы активно вмешивались в решение местных дел. Чем дальше от столицы, тем более самостоятельным было муниципальное управление: горожанам приходилось созывать собрания, возводить стены, создавать милицию для организации обороны. В окраинных городах протевонты πρωτευοντες осуществляли всю полноту власти, и подобные города имели тенденцию к обособлению, к превращению в независимые республики. Венеция, южноитальянские центры, далматинские города, Херсон управлялись местной городской знатью, фактически мало зависевшей от центрального правительства. Перед империей могла возникнуть угроза превращения в конгломерат городов-государств[69].

Среди византийских городов VIII в. большую роль играла Фессалоника. Она была морским портом и вместе с тем лежала на сухопутной дороге (Via Egnatia), соединявшей город с Адриатическим морем. Фессалоника была центром торговли со славянами, расселившимися в непосредственной близости от городских стен. Афины и Коринф находились в ту пору в упадке, но зато на юге Пелопоннеса начал расти новый город — Монемвасия. На Адриатическом побережье постепенно укреплялся Диррахий — центр торговли с Италией и вместе с тем опорный пункт византийского владычества на Западе.

Сравнительно крупным центром был Эфес, где в VIII в. ежегодно созывалась ярмарка, которая давала византийскому государству около 100 литр золота в качестве торговых пошлин[70]. По-видимому, в IX в., после некоторой стабилизации положения в Малой Азии, начинается подъем двух городов на Черном море — Амастриды и Трапезунда, через которые шла торговля с Закавказьем и Месопотамией. Никея и Аморий стояли на сухопутной дороге из Константинополя к Тарсу; оба эти города были важными административными и церковными центрами, равно как и Анкира, связанная сухопутной дорогой с Мелитиной. В VIII в. эти дороги являлись по преимуществу стратегическими путями, по которым двигались то арабские, то византийские войска; с IX столетия на них все чаще можно было видеть караваны купцов.

Херсон, крупнейший византийский центр в Крыму, потерял в VII в. былое экономическое значение: ремесло в нем переживает упадок, прекращается чеканка собственной монеты. Напротив, в VIII в. заметно возрастает значение мелких крымских поселений, монастырских центров, где сосредоточивается экономическая жизнь, и в частности керамическое производство[71]. Вместе с тем Херсон оставался и в VIII столетии военным форпостом первостепенной важности, откуда византийцы могли следить за опасным передвижением кочевников по причерноморским степям.

Среди городов империи особое место принадлежало ее столице — Константинополю[72]. Правда, тяжелые годы экономического регресса затронули и его. Население города сократилось: сказались эпидемии, нехватка воды (разрушенный аварами в 626 г. водопровод не был восстановлен до 766 г.[73]); еще в 715 г. из Константинополя были выселены все жители, которые не могли обеспечить себя продовольствием на три года[74]. Торговый путь через Ниш к берегам Дуная уже не контролировался Византией, а морская торговля с Западом резко сократилась.

И все же относительное значение Константинополя скорее возросло, чем упало в результате событий VII столетия. После арабских завоеваний империя потеряла основные центры, которые соперничали с Константинополем, — Александрию и Антиохию. Константинополь остался городом, не имевшим себе равных в империи, городом по преимуществу, «царицей городов» и «оком вселенной», как его называли византийцы. Константинополь был крупнейшим центром морской торговли благодаря своему исключительному географическому положению. Здесь находился императорский двор, сюда стекалась основная масса налога, и, соответственно, столица была главным центром потребления: тут работали шелкоткацкие и ювелирные мастерские, здесь производились благовония и драгоценная утварь для нужд государя и придворных. Патриарший двор и многочисленные монастыри также создавали устойчивый спрос для довольно значительной массы ремесленников.

Прекращение подвоза хлеба из Египта, вызвав, по-видимому, сокращение населения столицы, заставило вместе с тем расширять товарное производство зерна в подгородных районах: Константинополь был окружен полями, виноградниками, садами, а некоторые проастии помещались даже внутри городских стен (впрочем, не следует преувеличивать масштабы пригородного хозяйства — тут же под Константинополем тянулись обширные леса, где знать развлекалась охотой на оленей). Рыболовство также стимулировалось постоянным спросом: на улицах столицы рыбаки жарили свежую рыбу и продавали ее.