История Рунного посоха

Могучая орда воинов и боевых машин в итоге остановилась примерно в полумиле от них, затем от основной массы отделилось два человека. Они поскакали к холмам. Когда они приблизились, Хоукмун узнал штандарт Мелиадуса, а миг спустя понял, что это и есть барон и с ним его герольд. Тот вез бронзовый рупор, означавший, что они хотят переговоров.

– Они точно не собираются сдаваться и не ждут этого от нас, – с недовольством проговорил фон Виллах.

– Согласен, – улыбнулся Хоукмун. – Несомненно, это один из их трюков. Они славятся ими.

Верно истолковав его улыбку, граф Брасс посоветовал:

– Опасайся подобной ненависти, Дориан Хоукмун. Не позволяй ей овладеть твоим рассудком, как она овладела рассудком Мелиадуса.

Хоукмун ничего не ответил, уставившись в пространство перед собой. Герольд приложил тяжелый рупор к губам.

– Я говорю от имени барона Мелиадуса, главы ордена Волка, главнокомандующего армий благороднейшего короля-императора Хуона, правителя Гранбретани и будущего правителя всей Европы.

– Передай своему хозяину, чтобы снял маску и говорил сам, – прокричал в ответ граф Брасс.

– Мой хозяин предлагает вам почетный мир. Если вы сдадитесь сейчас, он обещает, что не тронет ни одного человека, а лишь провозгласит себя губернатором вашей провинции от имени короля Хуона, дабы справедливость и порядок пришли в эти неуправляемые земли. Мы предлагаем вам милость. Если откажетесь, весь Камарг будет лежать в руинах, всё будет предано огню и море затопит останки. Барон Мелиадус говорит, вам известно, что всё это в его силах, и ваше сопротивление принесет лишь гибель вашим родным, как и вам самим.

– Передай барону Мелиадусу, который прячется под маской, стесняясь говорить, ибо знает, что он бесчестный ублюдок, воспользовавшийся моим гостеприимством и побежденный мною в честном поединке, – так вот, передай ему, что это мы можем принести смерть ему и всей его родне. Скажи ему, что он жалкий трус и тысячи его соратников не смогут победить хотя бы одного камаргского быка. Скажи, что плевать мы хотели на его лживое обещание мира – подобный обман разглядел бы даже ребенок. Скажи, что нам не нужен губернатор, мы сами правим собой, к нашему удовольствию. Скажи еще…

Граф Брасс разразился насмешливым хохотом, потому что барон Мелиадус в гневе развернул коня и, сопровождаемый герольдом, галопом помчался обратно к своему войску.

Они подождали примерно четверть часа, а потом увидели, как в воздух поднялись орнитоптеры. Хоукмун вздохнул. Его однажды уже победили эти летучие машины. Неужели ему предстоит потерпеть поражение снова?

Граф Брасс вскинул меч, подавая сигнал, и послышалось громкое хлопанье крыльев. Обернувшись, Хоукмун увидел, как в небо взмывают алые фламинго, и их полет был несоизмеримо прекраснее, чем неуклюжие движения металлических орнитоптеров, этих пародий на птиц. Фламинго парили в небе, неся на себе всадников в высоких седлах – каждый вооружен огненным копьем – и постепенно приближаясь к сверкающим медью орнитоптерами.

Набрав высоту, фламинго оказались в более выгодной позиции, но все равно с трудом верилось, что они смогут противостоять машинам из металла, пусть и неуклюжим. Красные струи пламени, едва заметные с такого расстояния, ударили в бока орнитоптеров. Один пилот погиб почти сразу, вывалившись из машины; оставшийся без управления орнитоптер захлопал крыльями, сложил их и совсем по-птичьи, носом вниз, устремился к земле, канув в болото за холмом. Один из орнитоптеров, открыв огонь из своей пушки, сумел попасть во фламинго и его седока – алая птица взметнулась, перевернулась через голову и рухнула на землю в облаке перьев. Воздух сделался горячим, летучие машины шумели, однако внимание графа Брасса было сосредоточено на гранбретанской кавалерии, которая между тем приближалась к холму.

Поначалу граф Брасс ничего не предпринимал, он просто наблюдал, как гигантская лавина всадников подкатывает все ближе и ближе. Затем он снова подал сигнал мечом, прокричав:

– Башни, огонь!

Дула нескольких орудий развернулись к вражеским всадникам, послышался пронзительный вопль – Хоукмуну показалось, что сейчас у него расколется голова, – однако выстрелов не последовало. Зато лошади, как раз достигшие топкой почвы, вздыбились, закатывая глаза и роняя пену с губ, и не многие из всадников сумели удержаться в седле. Вскоре половина кавалеристов оказалась в трясине, предательская почва скользила под ногами.

Граф Брасс повернулся к Хоукмуну.

– Это оружие испускает невидимый луч, по которому движется звук. Ты почти ничего не услышал, а вот лошади ощутили его силу в полной мере.

– Нам атаковать их прямо сейчас?

– Нет, пока не нужно. Подожди, уйми свое нетерпение.

Лошади падали, оглушенные и оцепеневшие, и вскоре все они лежали в грязи без движения.

– К сожалению, в конце концов этот звук их убивает, – пояснил граф Брасс.