История одной деревни

Из воспоминаний Нины Георгиевны Кох

«…Альфред Давыдович Кох, брат моего мужа Рейнгольда, закончил в Джигинке семь классов на немецком языке. И у него такая мысль была – уехать в Ленинград. Он чуть не пешком туда ушел, на перекладных приехал в Ленинград. И поступил в Учительский институт. Не педагогический, а учительский. Там учили всего три года. Институт был немецкий. Я потом даже по телевизору слышала про этот институт – мол, вот как хорошо обращались с немцами до войны, что у них даже свой институт был. Но после окончания института его сразу забрали в армию, во флот. Он там еще три года прослужил. Потом он приехал в Джигинку. Здесь женился. У них дочка родилась. Альфреда, когда он вернулся в Джигинку, назначили директором школы. В 1937 году у него родилась дочка, а в 1938-м его забрали. Я потом дочку его спрашивала – что, как, почему его арестовали. Она говорила, что, вероятно, был донос. Но его не сразу забрали. Ему сначала запретили работать в школе. Он уехал в Анапу и устроился здесь работать счетоводом. Но позже его забрали, отправили в Краснодар и здесь расстреляли.

Жена его и дочка были эвакуированы в войну в Восточный Казахстан. А там и жену тоже забрали. В 1943 году она была посажена в тюрьму за пораженческие настроения – говорила, что немцы победят. Но это они так придумали… Она была очень красивая немка. Ее арестовали, и она умерла там от туберкулеза. Ее дочка рассказывала, что когда они с бабушкой пошли в тюрьму, то бабушка ей сказала: “Мы подойдем к тюрьме, ты будешь звать маму, и она тебе ответит…” И когда они пришли, она стала звать: “Мама!”. И та ей ответила: “Доченька моя, Идочка, я здесь…” Представляете, как страшно?

С дочкой Альфреда мы были знакомы до самой ее смерти. И потом, когда она уехала с семьей в Сибирь, там они и остались. Сюда не возвратились. Она вышла замуж за русского и сменила свое имя – была Ида, а стала Валентина. Но они все, немцы, тогда не хотели быть немцами. И если девушки выходили замуж за русских, то брали русские имена. А мы как звали ее Идой, так и продолжали звать. Но она не возражала…»

Итак, Альфред Кох был арестован по доносу. И не один он был так «трудоустроен». Многих учителей джигинской школы постигла та же участь. И не только учителей.

Репрессии, 1937–1938 годы

Из воспоминаний Клары Пропенауэр

«…И тут нагрянула беда, да еще какая. Вроде бы между нами были шпионы, немецкие агенты. И начал каждую ночь приезжать черный ворон и забирал по 5–6 человек…»