История моего тела

Я ушла, потому что как журналисту мне претит любая ложь или двуличие, попытка усидеть на двух стульях, которую демонстрирует большинство соревнующихся: «Ах, что вы, что вы, мы едим одни куриные грудки».

Могу теперь сказать, что ко мне пришло осознание: нам дано тело, больше всего подходящее для реализации текущих жизненных задач.

На это ушло много лет, но оно того стоило: я изменилась не только внешне, но и внутренне. И это был мой путь и моя карма. Благостная карма. Ведь я могла поддаться стадному чувству и продолжать разрушать себя в погоне за стандартами. Наверняка сочиняла бы в интервью сказки про свой идеальный рацион — спортивное питание и творог, а сама «химичилась» бы до состояния, когда растет нос, клитор увеличивается и превращается в маленький пенис, появляются залысины, мужская венозность в районе лобка и легкий такой бас.

У каждого есть тройственный выбор между низким, обычным и высоким путем. Низкий означает пустить на ветер, разбазарить и обесценить все таланты и способности, предать мечту: все пропить или стать наркоманом, растерять себя, прыгая по чужим постелям.

Средний — жить как все, как надо, как положено, омертветь уже к тридцати годам в погоне за «чтоб все, как у людей»: школа — институт — ЗАГС; брак с первым подвернувшимся, но лишь бы муж был; дети — потому что срочно надо родить до тридцати пяти, иначе вдруг кто что подумает или скажет… Ну и стандартно осточертевшая работа, с которой двинуться куда-то страшно.

Высокий — это шаг в полную неизвестность, наперекор логике и здравомыслию, смелость следовать за зовом своей души даже вопреки осуждению окружающих.

В общем, начинаю свой рассказ.

Пухлое детство

Я всегда была пухлым ребенком: девочка с маслянистыми щечками, любимая, первая внучка бабушки-казашки, замечательно готовившей национальную жирную кухню и баловавшей меня булочками да вермишелевыми супами на молоке.

^{Моя бабушка - истинная торе, прекрасная и гордая}

^{С бабулей}

^{Пухлая Ясенька}

Когда мне было четыре года, у меня появилась младшая сестренка, которую кормили смесью, потому что у мамы не было молока. Эту детскую смесь я приноровилась наяривать, добавляя и без того лоснящимся щекам еще больше округлости.

В первом классе меня отдали на плавание. Тогда по советским школам ходили тренеры и отбирали в секции детей, исходя из их физических данных. Конечно, я мечтала о художественной гимнастике, но самая высокая и физически развитая девочка в классе под требуемые параметры не подходила.

Впрочем, разумность нашей судьбы и происходящего мы понимаем гораздо позже, чем происходят какие-то события (мы чаще всего ими недовольны). И случись в моей жизни гимнастика, быть бы мне травмированной уже к двадцати годам. Но мне тридцать три, и я, слава Богу, никогда не получала серьезных травм.

Проклятье взвешивания

Пожалуй, самым унизительным моментом было ежегодное школьное взвешивание и измерение. Как стадо, нас гнали в процедурный кабинет, где сжимающихся от стыда за свою полуобнаженность девочек (медсестры требовали раздеться, оставляя трогательные трусики и маечки) безжалостно обмеряли и все записывали в пухлую амбарную книгу.

Я стеснялась своего роста и старалась ссутулиться, но еще больше стеснялась своего веса: тяжелее меня была только девочка с ожирением, закормленная дома гиперзаботливой мамой… Это был ад: под презрительным взглядом недоброжелательной медсестры и под смешки худых одноклассниц я выслушивала, что слишком много вешу и надо меньше есть.

Как меньше кушать? Я ела то, чем питались все советские люди: борщи, сметана, вермишелевые супы, хлеб. Скажите как правильно, я буду следовать! Но никто не говорил. Дома просто не было того фитнес-рациона, который я могу позволить себе сейчас, ведь в магазинах на прилавках мерзли только синюшные жилистые курицы, да и достать их было непросто. Готовили картошку, макароны, без изысков… Никто в школе не просвещал, как нужно есть, чтобы не стать болезненно толстым.

Анорексия и булимия

Я быстро росла, была здоровой девочкой, но мои природные данные пытались опозорить, унизить и о бесценить. Меня дразнили «жиртрестом», толстой и колобком, хотя излишней жировой массы у меня никогда и не было: крепкая и сбитенькая, я могла дать отпор мальчикам намного старше себя — именно благодаря хорошим задаткам. Теперь я благодарна тому времени: мое упорство и воля, способность, стиснув зубы, идти под всеобщие насмешки к своей цели — они родом оттуда.

В 13 лет я поступила в физико-математический лицей. Нагрузки были колоссальными: часами мы решали сложнейшие задачи по физике, алгебре, химии, сидя скрючившись за партами, которые не походили нам по росту. За два года в лицее я окончательно «угробила» спину, испарились остатки плавательной закалки.