После этого[561] Хильдеберт послал к Хильперику, своему дяде, Эгидия, Ремского архиепископа, с другими знатными людьми для того, чтобы утвердить союз, который заключили ранее. Из них Эгидий следующим образом изложил цель посольства: «Твой знаменитый племянник просит тебя, о славный король, чтобы тобой был во всех отношениях гарантирован мир, который он заключил с тобой, ибо не может пользоваться благорасположением твоего брата, потому что тот незаконно удерживает его часть Массилии и не желает ему выдавать его беглых. Поэтому если, объединив ваши силы, выступите в войне против него, можно будет легко покарать его за причиненные беззакония». На это король ответил: «Вина моего брата настолько очевидна, что ее сложно утаивать. Ибо если мой любезнейший племянник припомнит свои обиды, помимо всего прочего вспомнит, что его отец погиб из-за коварства Гунтрамна. Поэтому и я, потеряв брата, которого горячо любил бы, если бы сейчас он был жив, обещаю, что буду содействовать племяннику в мести за убийство отца». После того как король вымолвил это, выдачей заложников были даны гарантии союза. Хильперик без промедления приказал двинуть войско из своего королевства, чтобы, взяв в осаду города, подвластные брату, опустошить окружающие земли. Тогда герцог Хильперика Берульф подошел с туронцами и андекавцами к Битуригам с одной стороны, с другой стороны – Дезидерий и Бладаст с очень большим количеством людей. Король дал им указание, чтобы, захватив город, привели к присяге верности своему имени. Но битуригцы дали сражение герцогу Дезидерию, выставив против него у крепости Медиолана, которая сейчас называется Магдуном, пятьдесят тысяч вооруженных воинов. Остальные герцоги окружили город осадой. Хильперик же, хотя войско Хильдеберта еще не подошло, имея, однако, при себе некоторых из его герцогов, проведя через Паризии все свои войска, все опустошая, подошел к Мелодуну. Гунтрамн решительно выступил ему навстречу, на одного лишь Бога возложив свои надежды. И поздним вечером напав на отряд врагов, отделившийся из-за страсти к наживе от остальных, полностью уничтожил его. Утром при посредничестве послов брат примирился с братом и оба пообещали загладить причиненный ущерб. Хильперик же, когда призывал воинов воздерживаться от краж и грабежей, а они, однако, не подчинялись, ударил мечом Ротомагского графа. И так сдержав остальных, отвел их домой, сначала вернув захваченную добычу и освободив пленных. А у тех, которые осаждали Битуриги, когда было получено указание отойти оттуда и когда возвращались домой, руки грабили все, что видели очи.
Глава 50.
О смуте среди простонародья против епископа Эгидия.
Между тем, пока Хильдеберт все, которые собрал, свои воинские отряды держал в одном месте, неожиданно в ближайшую ночь среди простонародья поднялся ропот против герцогов и епископа Эгидия. В народе говорили: «Да будут удалены из окружения короля те, которые торгуются между собой о его королевстве, которые подчиняют чужой власти его города». С наступлением утра, говоря это, вооруженные люди спешат к шатру короля, чтобы убить епископа Эгидия. Проведав это, священник, сев на коня, с немногими поспешно обращается в бегство. Страх ему в бегстве придал такие быстрые крылья[562], что не стал поднимать соскочивший с ноги сапог. Однако в помощь ему было то обстоятельство, что противники для преследования не имели лошадей наготове. Пока они медлили с преследованием, сам он укрылся в городе Ремах.
После этого[563] Гунтрамн возвратил своему племяннику часть Массилии, которую удерживал вопреки его воле.
Хильперик же, тяжело скорбя о смерти сына (который у него родился, как мы сказали выше), отложил на будущее время свадьбу своей дочери, которую тогда обещал через послов королю Испании. Из-за этого, отправив гонцов, вызвал обратно посла, который возвращался в Испанию и объявил ему: «Сильно опечаленный смертью сына, не имею возможности праздновать свадьбу в назначенное мною время». Но так как посол стоял на своем, решил направить туда дочь, которую породил от Аудоверы и которую отдал Богу в Пиктавийский[564] монастырь. Но этому воспрепятствовала блаженная Радегунда.
Глава 51.
О Муммоле, обвиненном в магии и колдовстве.