История болезни

 рвать ромашку.

– Товарищи, внимание!

Голос старшего мастера слесарного участка Пискуновой больше походил на визг. Высокий, резкий, какой-то надтреснутый, от него свербело в ушах даже когда она говорила не повышая голоса. А если кричит, как сейчас... Брр-р!

– Прошу внимания! Олег Александрович, выключите радио!

– Зачем? – ухмыляется Олег Саныч. – Я вас и так прекрасно слышу!

Еще бы! Пискунова стоит в шаге от верстака Олега Александровича. Как он выдерживает этот визг у себя над головой? Я сижу через два ряда, и то еле сдерживаюсь что бы не зажать уши или не запустить в мастера чем-нибудь тяжелым и твердым.

– Олег, пожалуйста, приглуши приемник.

Это второй мастер, Валентина Борисовна Хватова. Весь участок жалеет, что Валя только второй мастер – в отличие от Пискуновой у Валентины Борисовны нет любимчиков, отношения со всеми ближе к дружеским, работать с ней одно удовольствие. Самое лучшее время это когда Пискунова в отпуске или болеет, а участком рулит Валентина Борисовна.

Олег Саныч выключает свою "Спидолу", мужики откладывают инструмент, из глубины цеха подтягиваются монтажники.

– Товарищи, завтра наш цех едет в подшефный колхоз "Шушары" на прополку свеклы. Сбор в восемь утра возле южной проходной, форма одежды соответствующая. Вопросы есть?

Я тихо выпадаю в осадок. Матушка моя из крестьян, в деревне под Ярославлем выросла. Сызмальства умеет траву косить, коров доить, лошадью управлять и хлеб убирать. Я же по всем параметрам личность городская, местами даже интеллигенция. Корову видел только по телевизору, лошадь в зоопарке, а из всех полевых работ способен разве что картошку почистить и пожарить. Кроме того, по медицинским показателям у меня освобождение от сельскохозяйственных работ. Вот только справка выдавалась сроком на один год и этот год уже кончился. А сходить в медсанчасть "Ленинца" за новой бумажкой мне было лень, каждый раз откладывал на "потом". Дооткладывался... И дергаться уже бесполезно: за оставшееся время справку обновить нереально.

Остаток дня настроение у меня было такое, будто завтра мне предстоит не прополка свеклы, а смертная казнь. Но деваться некуда. Утром притащился к месту сбора, вместе с коллегами загрузился в заводской ПАЗик. Юра Парфенов, с которым мы к тому времени уже успели сдружиться, изрядно повеселился, глядя на мою мрачную рожу. Одно утешало: лето выдалось сухим и жарким, так что месить раскисшую грязь точно не придется.

До нужного поля доехали минут за пятнадцать. Выгрузились. Женщины тут же собрали сумки с термосами и бутербродами, организовали в конце поля импровизированную столовую. Решили так: доходим до середины грядки и устраиваем перерыв на обед. Определили кому на какую грядку вставать. Получилось по три человека на каждую сторону гряды. Мне выпало идти с Олегом Александровичем Ивановым и Мишкой Дылевским.

И поползли!

Описывать процесс выдергивания сорняков я не буду. Кто знает, тот и без меня представляет что это за занятие. А кто не знает, тому лучше один раз попробовать, чем сто раз перечитать.

Для меня основной проблемой было не перепутать сорняки со свекольной ботвой. Ковырявшийся на соседней грядке Юрий Викторович посоветовал не брать в голову и выдергивать все подряд, за что тут же схлопотал по загривку от Валентины Борисовны. Олег Саныч провел экспресс-тренинг на тему "Свекла: вершки и корешки", для наглядности самолично выдрав пару корнеплодов. На подземной части растений обнаружилось нечто розовое, размером с горошину, отдаленно напоминавшее свеклу, которую я видел в овощном отделе универсама. На этом обучение закончилось, других причин оттянуть начало сельхоз работ не придумывалось, поэтому я опустился на колени и пополз вслед за Дылевским. Олег Саныч полз замыкающим, собирая все, что пропустили мы с Мишкой.

Минут через двадцать начало припекать. Лето выдалось сухое, жаркое, на небе ни облачка. Вслед за мужиками скидываю рубашку. При виде моего тощего бледного торса Юрий Викторович возмущенно кричит:

– Серега, немедленно надень рубашку! Ты солнце прямо мне в лицо отражаешь! Работать невозможно!

Сзади раздается невозмутимый голос Олега Саныча:

– Не свисти! Чем он тебе отражает, если он прозрачный? Его ж без рентгена насквозь видно!

Несмотря на непрекращающееся зубоскальство, часа через полтора мы доползли до середины гряды. Шли с явным опережением графика, потому решили не торопиться и растянули обед на час. Кто-то решил вздремнуть в тенечке, кто-то устроился загорать. После обеда такими же ударными темпами закончили прополку. В час дня я уже ждал троллейбус на остановке возле метро "Московская" и строил планы на внезапно освободившуюся половину дня. Например, смотаться к Славке. Оставалось только заехать домой и переодеться...