Истории замка Айюэбао

— Ах, так вы считаете, что он…

— Этот Подтяжкин заслужил хорошую порку! — выпалил он внезапно, делая ударение на каждом слове, но на лице его по-прежнему не было заметно ни капли негодования.

Замдиректора смотрела на него. Словно чтобы развеять её сомнения, он снова подчеркнул:

— Его действительно надо выпороть.

Протяжно вздохнув, она ответила:

— Женщина не может такого вытерпеть. То, что я тружусь, себя не жалею, это ладно, но когда непосредственное начальство вот так унижает, это, как ни крути… Никто ещё со мной так не обращался.

На губах у Чуньюй Баоцэ вновь заиграла улыбка:

— Значит, я его накажу. На самом деле сама понимаешь: за правду нужно платить, тут даже обсуждать нечего.

Вернувшись в мансарду, Чуньюй Баоцэ сразу же нырнул в джакузи. Тяжёлым дыханием он разогнал плававшие в воде стебельки лекарственных трав и почувствовал себя крепким старым быком. Прикрыв глаза, он расслабленными руками взялся за поручни. Кажется, он читал об этом где-то в газете: какой-то серьёзный, важный человек, принимая ванну, почувствовал головокружение и в конце концов захлебнулся в собственной роскошной ванне. Не раз он раздумывал над подобным концом, но эти мысли совсем не внушали ему страха: «Всё предопределено судьбой. Если ты фаталист до мозга костей, то тебе ничего не страшно». Он почувствовал удовлетворение и лёгкость; перед его мысленным взором вновь возникли танцующие в ряд девушки, и он вспомнил о замдиректора. Да, много лет назад она предложила Подтяжкину одну идею: путём тщательного отбора набрать лучших девушек, обучить их на курсах домоводства, а затем отправлять тем, кому экстренно нужна помощь. «Девушек на всех не напасёшься», — вспылил тогда Подтяжкин. Но его зам напомнила: что мы можем сделать для людей, которые все эти годы великодушно помогали корпорации «Лицзинь»? Разве что прийти к ним на помощь в какой-то экстренной ситуации. Подтяжкин, сдерживаясь изо всех сил, ответил: «Чёрт возьми, мы и так делаем достаточно много, у нас в крупных акционерах даже желторотые юнцы!» Через некоторое время после создания курсов домоводства Подтяжкин извиняющимся тоном сказал председателю совета директоров: «Не стоило грузить вас подобными мелочами». В тот момент Чуньюй Баоцэ принимал лечебную ванну. Услышав эти известия, он едва не захлебнулся. Убрав с лица труху от целебных трав, он уставился на Подтяжкина и спросил: «Значит, отправили? И кому же?» Он тогда так и не услышал ответа от Подтяжкина, но вопрос глубоко отпечатался в его душе и теперь вновь зазвенел в ушах. Ещё раз шлёпнув по воде, Чуньюй Баоцэ вылез из джакузи.

Долгое время он сидел неподвижно и, опустив голову, смотрел на свою мокрую грудь, с которой вода ручейками стекала на выпяченный живот и дальше вниз, скапливаясь в тёмных складках. Со стороны можно было подумать, что он обмочился. Ванну он всегда принимал в одиночестве. После того как к нему несколько раз врывалась Комиссар, он стал запираться изнутри. После её отъезда за границу в замке не осталось таких смельчаков, и он смог снова принимать ванну, никого не стесняясь. Лишь несколько раз его тревожил один и тот же человек — Чуньюй Фэньфан, и то он приходил, поскольку его вызывали. Чуньюй Баоцэ всячески насмехался над внуком, а в особо игривом настроении даже расспрашивал о постельных делах. Подтяжкин жутко смущался и сконфуженно отнекивался, что ещё больше веселило председателя. Однажды он строго предостерёг внука: «Запомни, бесстыжие и соблазнительные женщины — самые опасные». «Понятно, — отвечал Подтяжкин, потирая нос, — такая своим ядом может пятерых быков убить». Сейчас, вспоминая тот диалог с Подтяжкиным, Чуньюй Баоцэ удручённо спустился с возвышения: «Ничего не поделаешь, яд можно изгнать только с помощью другого яда».

Тем же вечером Чуньюй Баоцэ рассказал Куколке о сне, который ему растолковали. Та поняла, что этот сон уже оставил в его голове глубокий рубец, который быстро не заживёт. Она тоже придавала снам большое значение, запоминала странные, диковинные сновидения, которые потом одно за другим сбывались. Такие ночные видения походили на ребусы, которые посылали небеса, либо на некие символы или метафоры. Иногда она даже думала, что в форме сновидений боги раскрывают перед человеком самые сложные и запутанные истины. Помолчав немного, она спросила:

— Вы действительно в это верите?

— Я верю, что Вторая Барышня стала морским божеством. Но не верю, что она облюбовала моё имение.

— Тогда не берите в голову эту историю.

Чуньюй Баоцэ посмотрел на её губы, блестящие от влаги в мягком свете лампы, и легонько похлопал её по плечу:

— Легко тебе говорить. Если бы я мог! Я очень тронут тем, что божество дало нам такой шанс. Я постарел и хочу «ежедневно совершать добрые деяния», хотя мне, наверное, уже поздновато начинать творить добро.

По его меланхоличному взгляду Куколка поняла, что он вполне может превратить своё великолепное имение на склоне горы в храм морского божества. И будет очень печально, если это случится. У неё заныло сердце, но иных применений этому особняку она никак не могла придумать.