Истоки

«Дорогой друг!

Твое письмо и чешские газеты, исправно дошедшие, очень обрадовали и поддержали нас. Ты поднял наш дух, показав, что мы не одиноки в своей борьбе, что чешские патриоты столь Hie стихийно и с теми же помыслами о нашем национальном деле объединяются и в иных местах, пожалуй, даже всюду там, где бьются чешские сердца, вырвавшиеся из ядовитой атмосферы Австрии. Мы заказали чешские газеты; деньги на подписку я уж как-нибудь добуду. Мы ведем систематическую работу в трудной обстановке, но все же с видимым успехом. К сожалению, приходится преодолевать непонимание и несознательное отношение к нам самих наших славянских братьев, русских. Пока что мы видели мало поддержки как раз с их стороны. Без них мы ведем борьбу с интригами и грубыми нападками наших извечных противников, срываем их шпионскую, саботажническую деятельность и преследуем вредителей. В этом вопросе русские страшно, преступно легкомысленны.

Мы сплачиваем патриотов Чехии, чтоб они не прониклись австрийским духом. У нас обширные планы общественной деятельности, которые мы начнем осуществлять, как только мне удастся отделить подлинных чехов от враждебных элементов. Это — предпосылка для всякой более или менее серьезной работы на пользу нашу и русских. Это — естественное условие, чтоб можно было отличить друзей от врагов. Трудно преодолеть предвзятость русских, пока мы не/только все в единых мундирах, но и в одном стаде.

Знаешь сам, есть немало наших, тоже чехов, и таких, что только выдают себя за чехов, которые ведут себя подло и коварно. Часто мне приходится — что очень трудно — исправлять последствия необдуманных поступков наших, в общем-то, хороших людей, попавшихся на удочку врагов. Мы не сомневаемся, что линия наша верна. Нам тут противостоит тайная организация (поджигатели) «Schutz-und Trutzverein Vaterland». Но у нас, верных чехов, хватит сил, чтобы отстоять национальную честь.

Ждем известий от тебя. Нам обязательно надо поддерживать хоть письменную связь. Все наши сердечно приветствуют тебя и всех наших единомышленников. В доказательство этого лучшие наши люди присоединяют свои подписи к моей.

Твой Бауэр»

Иозеф Беранек, которому в эти критические дни доверили сторожить по ночам поля, подписал это письмо первым после Бауэра. И, в подтверждение написанного, не стал дожидаться четырех медлительных русских солдат, которые только и знают, что плевать в придорожные лопухи да молоть языком, когда на это и времени нету.

Вскоре он был уже в Александровском. Поджидая сторожа Макара, уселся на краю канавы перед въездом в усадьбу. Тихие облака таяли у него над головой, очертания предметов постепенно обволакивались покоем и умиротворением. Сидя у подножия помещичьего гнезда, Беранек думал о Володе Бугрове; смотрел на окна — два из них горели, как глаза собаки, глядящей на доброго хозяина. Окна грезили, уставившись куда-то в закатные дали.