Испытание весной

Правда, у отца просидел долго, но то другой разговор. С отцом он каждый раз прощался, словно навсегда, и каждый раз оба делали вид, что уверены в следующей встрече — скорой и благополучной. О некоторых вещах лучше не говорить вслух, тем более что они известны и без слов — обоим. Поэтому говорили о Клалии («Я рад, сынок, что вы с нею наконец нашли общий язык»), о Кире («Он ведь мой брат, я только и дожидаюсь, когда немного подрастет и окрепнет, и можно будет научить его чему-нибудь интересному»), о возможной женитьбе Ларка («Мне торопиться некуда, и совершенно зря дед волнуется» — «Глупый ты еще, сын, не понимаешь, какие это счастье — хорошая жена»)…

Наверное, именно из-за разговора с отцом его вдруг понесло попрощаться с Джегейль. Он слышал, что граф фор Циррент с «племянницей» вернулся в столицу несколько дней назад, однако дела не оставляли времени для визитов — да оно, может, и к лучшему. Вовсе не было у Ларка уверенности, что барышня фор Циррент захочет его видеть. Но теперь… Все же не на пикник отправляется — на войну. Отчего не попрощаться с девушкой, с которой не слишком хорошо прошла последняя встреча? Ларк хотел вспоминать ее как доброго друга и надеяться, что и она будет ждать новой встречи — пусть как друг, а не как невеста, неважно. Главное, чтобы ждала.

В доме фор Циррентов совсем не удивились его появлению. Графа не было, поэтому принца встретила старшая виконтесса — на правах хозяйки. Ей, правда, составляла компанию милейшая тетушка Реннара, и Ларк поспешно отказался от чая в обществе дам.

— У меня, к сожалению, крайне мало времени. Но, виконтесса, могу ли я надеяться… — та насмешливо склонила голову, и Ларк запнулся, вспомнив вдруг: у Джегейль не было секретов от тетушки. Наверняка и весь их последний разговор пересказала, вместе со своими выводами, обидами и мнением о границах дозволенного для королей. — Войска уходят завтра утром, — сказал он просто, — я хотел бы попрощаться с Джегейль. Мне больно думать о том, что я оставляю ее с обидой на меня. Я ценю нашу с ней дружбу и не хочу потерять ее… окончательно.

— Что ж, ваше высочество, — виконтесса улыбнулась с легкой, почти неуловимой насмешкой, — они в саду. Первые по-настоящему теплые дни лучше проводить под небом, чем в четырех стенах, вы согласны? Можете пройти к ним, на правах друга дома. Полагаю, мы тоже к вам присоединимся, но чуть позже.

«Они» Ларк понял как «Джегейль и ее служанка» — скорей всего, та старуха, которая была с ней вместе в путешествии. Однако по саду, по выложенным камнями тропинкам и по-весеннему короткой, но густой траве с визгом и смехом носились две девушки. Джегейль и — Ларк едва не хлопнул себя по лбу: мог бы сразу догадаться! — Сильвия, сестренка Реннара. Похоже, они прекрасно нашли общий язык, хотя Сильвия младше Джегейль, кажется, лет на десять.

— Смотри, Джелль, вон еще! Давай, кто быстрей, того и добыча!

Стоя в тени у самых дверей, Ларк смотрел, как девушки несутся в дальнюю часть сада — Джегейль по дорожке, приподнимая юбки и, кажется, слегка поддаваясь, а Сильвия — очертя голову, напрямик по траве. Вот она пригнула голову, в последний миг уклонившись от встречи с низкой яблоневой веткой… впрочем, не вполне уклонившись, из небрежно сколотых волос выпал гребень, золотые кудри рассыпались по спине. Джегейль свернула подобрать, крикнула:

— Эй, Златовласка, гребешок потеряла!

— Зато я первая! — Сильвия обернулась, махнув рукой, присела на корточки и принялась рвать какие-то мелкие желтые цветы — у нагретой солнцем кирпичной стены их росла целая полянка.

Джегейль уже неторопливо подошла к ней, ловко собрала волосы в узел, сколола гребнем. Сказала что-то — Ларк не расслышал. Девушки засмеялись, и он, собрав всю свою решимость, оторвался от дверей и пошел к ним.

— Ого, да у нас гости, — Джегейль заметила его первой. — Какими судьбами?

Сильвия обернулась, вскочила, ойкнув, уронив цветы. Ларк заторопился. Джегейль глядела на него, слегка прищурившись, точно так же, как ее тетка, чуть склонив голову. Вот уж, в самом деле, не поверишь, что не родные!

— Ваше высочество, — Сильвия, не выдержав, поприветствовала его первой, поклонившись слегка неуклюже, но по всем правилам придворного этикета.

— Милые барышни, — принц отдал поклон, — прошу вас без церемоний, я здесь, как изволила выразиться виконтесса Эбигейль, на правах друга дома. Сильвия, Джегейль. Прошу простить, что прервал ваше веселье.

— Ваше высочество, вы предлагаете без церемоний, а в голосе церемонности, — Джегейль неопределенно повертела в воздухе рукой, — хоть телегами грузи. Мне-то все равно, но вы смущаете Сильвию.

— Ах, прошу прощения, — Ларк натянуто рассмеялся. Сестренка Реннара отчаянно смущалась в его присутствии, он успел это заметить еще при первом знакомстве. Но с этим ничего не сделаешь, он здесь не виноват. Обычные чувства девочки из провинции, которая впервые попала в столицу, да еще и возраст такой, вот-вот станет невестой.

— Итак? — разбила неловкое молчание Джегейль.

Ларк благодарно кивнул.