Испытание

Так что Алексею предоставилась отличная возможность пополнить запасы пресной воды. Но сделать это непросто. Алексей знал по опыту. Надводная и подводная части льдины тают неравномерно, из-за этого центр тяжести смещается, льдина в какой-то момент переворачивается. Когда это произойдет - угадать невозможно. Поэтому к плавающей льдине следует подходить осторожно.

Алексей подошел к красавице льдине, тронул ее веслом сначала легонько, а потом налег со всей силой. Ничего, устойчива. Лишь после этого решился срубить топором несколько глыб с самой верхушки. Попробовал на вкус - лед действительно солоноват лишь самую малость. О питьевой воде больше тревожиться не стоит. Но, отойдя от льдины на несколько метров, Алексей заметил, что белоснежная красавица тянет за собой несколько бревен.

Море из голубого сделалось серым, бугристым, а временами принимало и вовсе зловещий свинцовый оттенок, на гребнях вскипали беляки, и тогда работать становилось особенно трудно. Кланяешься, кланяешься за борт, и от этого ватник намокает все больше и больше, рукава так особенно, и руки коченеют, и все тело прохватывает ознобом, а делать нечего, работать надо.

Три дня, пока погода позволяла, трудился Алексей, превозмогая усталость. Разведет костер, согреет кипяточку, подкрепится, сменит ватник, благо их два в его распоряжении, и опять за дело. И Найда вроде начала оживать. От еды уже не отказывалась, только давай. Раны ее Алексей смазал йодом. Повизжала, повертелась, зато потом легче стало. "Оклемается псина, не зря же люди говорят: заживет как на собаке". Ему очень хотелось, чтобы собака жила. Если бы его спросили, для чего и зачем это нужно, он вряд ли ответил бы. Просто жаль псину и очень хочется, чтобы рядом живая душа была.

И еще одно событие не только подняло настроение, а вызвало ликование. Как-то над самой головой совершенно отчетливо послышался рокот мотора. Самолет! На этот раз он не ослышался!

- Ищут! Ищут!!! - радостно закричал Алексей.

А раз ищут, найдут обязательно.

* * *

А потом разыгрался шторм. На отлогий берег с пушечными ударами, торопясь обогнать друг друга, обрушивались серо-зеленые валы. Со злым шипением и грохотом перетирая гальку, волны докатывались до того места, где сложено все добро Алексея. Вода хищно подбиралась и норовила хоть что-нибудь слизнуть и утянуть за собой.

Неистово свистел ветер, кидая через весь остров тучи соленых брызг. Все вокруг гремело, грохотало, выло, бесновалось и кипело.

Обычно на флоте всех, кто находится в море или готовится к выходу, включая и береговые службы, заранее оповещают о приближающемся шторме, шлют так называемое штормовое предупреждение. Получив его, заблаговременно принимают меры, в частности все крепят по-штормовому.

Алексея стихия застала врасплох. Сила ветра возрастала с каждой минутой. Падая, поднимаясь и снова падая под хлесткими мокрыми ударами, он спасал свое имущество. Очень скоро промок до костей, продрог, но не сдавался.

Сколько раз за эти несчастные дни он говорил себе: выстоять! Повторял это короткое слово как клятву, как торжественное обещание не сдаться, не пасть духом до самой последней возможности, до последнего удара сердца. Алексей с нечеловеческим упорством собирал то, что можно было собрать, за чем мог угнаться. Набегался, находился, даже наползался, ободрав руки и колени, до изнеможения.

Полярный моряк меньше тех, кто плавает в иных широтах, страдает от штормов. На его пути в основном другие, правда, не менее грозные препятствия - ледовые перемычки, грозные айсберги, стамухи*.

_______________

* С т а м у х а - большая льдина, стоящая на грунте.

Но и со штормами полярный моряк знаком не понаслышке. Служит ли он в западном секторе Арктики или в восточном. Если в западном, то при выходе в полярные моря ему не миновать Баренцева моря, про которое идет молва, что оно бывает спокойно раз в году и то не каждый год, а про Охотское, а его не миновать, если идешь в Арктику с востока, уверяют, что оно штилевой погоды вообще не выносит. Шторма в Баренцевом и Охотском морях, как и в любом мелководном бассейне, обычно бывают ураганной силы. И если приходится идти в обход северной оконечности Новой Земли, то за сутки потреплет так, что долго не забудешь. Испытывал такие шторма - не раз! - и Алексей Башилов.

Нередко моряки бравируют, рассказывая о пережитых штормах, любят с напускным равнодушием похвастать, что любая качка нипочем. Не раз приходилось слышать, когда после долгого пребывания на берегу, едва выйдя в море, не один, так другой вздохнет: "Эх, поскорей бы шторм ударил, оморячиться бы". В этом случае оморячиться - значит перенести первый шторм со всеми вытекающими в самом прямом смысле слова последствиями. Считается, что если ты раз отдал положенную дань морю, то потом легче будешь переносить морскую болезнь.