Исправление настоящего (СИ)

Все кресла были заняты пассажирами… Пассажирами с восковыми лицами, до того знакомых, что у него мурашки нервно побежали по коже, гадко перебирая своими противными лапками. Знакомые все лица: начиная с ухмыляющегося Алика, его громилы телохранителя, черноволосой Эльзы, белокурой стюардессы, бывшего уже коллеги по работе — Очкарина, и до всех остальных, с кем ему пришлось общаться последнее время, всего где-то около пятнадцати человек. Был здесь и Толстяк с Рыжим, труп которого он видел своими глазами. Улыбающихся Ивана с Кирой он разглядел в самом хвосте, куда и направился. Не веря пока еще в такое счастье, что все с ним приключившееся было и в самом деле всего лишь розыгрышем. Как в кино с тем же Майклом Дугласом, которому, кажется, даже пришлось в самом конце свалиться с крыши, чего он точно не помнил, если честно. Нервы были так напряжены, но даже в этом состоянии Погорел не упустил из виду открытую дверь в фюзеляже, которой там просто не было, чтобы не оказаться случайно в этой дырке, засада могла быть устроена где угодно. Прояснение пришло чуть позже, когда его затуманенный счастливым видом своей улыбающейся любимой взгляд застыл на ее руках, держащих все ту же проклятую книжку, с которой, собственно, и начались все его злоключения. Такая же книжка была в руках и у ее рыжеволосой соседки, прикрывшей ей свое лицо, и у Ивана, и у… Взгляд его снова вернулся к Кире, по-прежнему улыбающейся ему все той же застывшей издевательской ухмылкой. Проклятый розыгрыш даже и не думал еще прекращаться, весь кукурузник был набит манекенами. И в тот самый момент, когда он потянулся к книжке одного из них, чтобы взглянуть в лицо рыжей бестии, с которой ему однажды даже тоже пришлось общаться и которая, скорее всего, и стащила из-под кровати кейс с долларами, кукурузник резко пошел вниз. Романчик выпал из ее руки и перед глазами заваливающегося на спину мужчины блеснуло лезвие ножа, с которым эта тварь, спрятав лицо за маской скалящегося черепка с пустыми глазницами вместо глаз, и набросилась на него.

Глава 67

Алику повезло дважды: первое, он все еще был жив, а не с пулей в голове уже готовился к разговору с Богом, и второе — он все еще был жив, в сознании и в теле, а не покоился обугленной головешкой в догоравшем джипе своего дяди, умыкнувшего все их денежки. С огня начинался его беспредел, огнем по закону бумеранга и заканчивался. И то, что он уцелел, говорило о многом. Но могло ведь и перестать говорить… Счастливчик успел выбраться из машины за секунду до того, как та вспыхнула синим пламенем и, понятное дело, взорвалась. Как же в кино и без взрыва, которое его дядя непременно должен был снять уже в скором времени и поднять на этом еще кучу бабла. Отказаться от такого эпизода, когда его непутевый племяш выбирается из горящего внедорожника весь такой обгорелый, чумазый и обожженный, ошарашенный, но не побежденный. Весь такой из себя решительный и… непревзойденный. В своем ничтожестве весь такой… Дружку его повезло меньше, с пулей в голове Артемка был занят уже другими делами, исчерпав весь кредит доверия, отпущенный ему небом. Не сгорел в начале, так сгорел в самом конце этой истории, так ничему и не научившись. Такая вот книжная история, воплощенная в жизнь некоторыми умельцами, перепахавшая уже все и всех и вылившаяся для некоторых даже во вполне реальную смерть, хотя вот именно этого эпизода в том романчике и не было.