Исправить (ЛП)

— Боже мой, — с шумом выдыхает она, и гримаса отчаяния возникает на ее лице, когда она осознает правду. — Как ты мог на это пойти? Блядь, да как ты… посмел. Как… — она почти задыхается. — Скажи мне, кто это был. Мне нужно услышать это от тебя.

Я потираю лицо обеими руками и морщусь, когда мне приходится подтвердить ее догадку.

— Это был мой отец.

Зажмурив глаза, я слышу ее прерывистое сердитое дыхание, затем чувствую, как пружинят рядом со мной диванные подушки, когда она срывается с места.

— Ты насквозь испорченный, сумасшедший, лживый и эгоистичный кусок дерьма!

Каждое слово ощущается как удар по яйцам, вызывая агонию, тошноту и головокружение. Никогда прежде мне не доводилось слышать от нее подобного крика, так близкого к истерике. Закрыв ладонью рот, я не отвожу от нее взгляд, но вижу только размытый контур, потому что мои глаза наполняются слезами.

— Пейдж, — пытается успокоить ее Шэрон. — Попытайтесь взять себя в руки.

— Нет, — выплевывает моя жена, и сквозь пелену слез я вижу, как она резко поворачивается к Шэрон и обвиняюще тычет в нее пальцем. — Нет, потому что он и вам солгал. Не пытайтесь заставить меня успокоиться. Я не хочу брать себя в руки. Не надо сидеть там с умным видом и делать вид, что все вокруг нормальные, а это я веду себя неразумно.

— Я этого не говорила, — спокойно отвечает психотерапевт.

— Но это же вы, после того как он признался вам в этом, уверили его, что все нормально? — Пейдж продолжает бушевать. — Что его можно оправдать, потому что его мать изменяла отцу, а потом и вовсе бросила их? Если это так, то вы ни черта ни смыслите в своей работе! Это ненормально. Это не нормально.

Я пытаюсь сморгнуть скопившиеся слезы и когда они стекают по щекам, начинаю раздраженно вытирать их сжатыми кулаками. Наконец я могу довольно четко рассмотреть Пейдж, ее раскрасневшееся сердитым румянцем лицо и то, как она выговаривает Шэрон.

— Только не надо успокаивать меня тем, что все уже прошло. Должен быть предел тому безумию, от которого можно оправиться. И он… — она указывает на меня пальцем. — Намного превысил этот предел.

— Откровенно говоря, — парирует Шэрон, — Я думала, вы вынесете из этого урок и поступите мудрее.

— Без разницы, — огрызается моя жена. — Я получила достаточный урок, чтобы быть уверенной в том, что больше не хочу иметь с ним никаких дел. — затем поворачивается ко мне и гневно бросает: — Между нами все кончено. В скором времени я пришлю тебе документы на развод.

— Пейдж… — пытается остановить ее Шэрон, но моя жена, схватив сумочку с дивана, направляется прямиком к двери. Я не успеваю вставить и слова, как она исчезает.

Я вскакиваю со своего места и замираю на пороге. Должен ли я догнать ее? Будет ли от этого толк? Разве это имеет значение? Разве мне не нужно хотя бы попытаться? Что я скажу, если мне удастся ее догнать и станет ли она меня слушать?

— Она успокоится, — говорит Шэрон. — А пока не трогай ее.

Ее командный голос заставляет меня остановиться, и посмотреть на нее с открытым ртом. Это так отличается от ее обычной манеры общения, что я чувствую небольшое раздражение и это меня впечатляет.

— Вы правы, — соглашаюсь в некотором ошеломлении. — Она все равно в бешенстве.

Шэрон смотрит на меня так, словно ждет объяснений.

Блядь, я и забыл, что мне есть за что перед ней извиняться.

— Простите, что солгал вам, — пытаюсь выдавить из себя улыбку.

Она отмахивается от меня.

— Издержки профессии. Полагаю, ты и сам не раз сталкивался с этим. — затем бросает взгляд на настенные часы: — Ну, у нас еще осталось немного времени, так что, если хочешь, можем продолжить сеанс.

Я задумываюсь, но только на секунду. Конечно же, мне очень хочется поговорить с ней обо всем том дерьме, что свалилось на меня с нашей последней встречи. Например, о смерти моей матери (я ведь так до сих пор и не разобрался что чувствую по этому поводу), или о внезапной новости о сестре. Или о том, что не дает мне покоя, что мой отец, вероятно, был домашним тираном. Господи, помилуй…

Нет, прямо сейчас мне надо попытаться принять то, что нашему браку наступил конец, хотя я думал, что все у нас пошло на поправку. Все остальные проблемы меркнут по сравнению с этим. — Спасибо, пожалуй, я пойду, — я не обязан перед ней оправдываться или отчитываться, но все же добавляю: — Мне нужно позвонить отцу и рассказать, что Пейдж все узнала.

И это истинная правда.

Я покидаю ее офис и пока неуклюже спускаюсь по лестнице, осознание поражает меня, как удар молнии: я потерял ее.

Опустите занавес.

Погасите свет.

Все кончено.

Покойся с миром…

Глава 29

Пейдж

Дрожащими руками я до боли сжимаю руль, выезжая с парковки здания, где расположен офис Шэрон Лоренц. Я понятия не имею, куда направлюсь. Мне бы сейчас как-то унять бешено колотящееся сердце. Разум раскалывается на две части, и пока одна из них в режиме автопилота управляет автомобилем и следит за движением, другая за сотни тысяч миль отсюда бьется в ловушке ярости, непонимания и боли.