Исповедь отшельника

– А я думала, что у тебя не работает, – призналась Мира смущенно. – Ты сказал, что ничего не можешь дать, и я решила, ты о сексе.

– Нет, я о чувствах. А как сексуальный партнер я функционален. Хотя у меня были некоторые опасения на этот счет. Допускал мысль, что не получится так, как хотелось бы. Нервы ни к черту, да и не практиковался давно… – Антон притянул Миру к себе и нежно провел подушечками пальцев по ее спине: прочертил линию от шеи, скользнув между лопаток, до копчика. – С другой бы не получилось, – шепнул он. – Только с тобой. Ты необыкновенная!

– Нет, ты, – счастливо проворковала Мира.

Когда из сумки Антона вывалилась опасная бритва, она так испугалась, что хотела тут же бежать к телефону, чтобы вызвать полицию. Но сделать это нужно было так, чтоб гость ничего не заметил. Только бритва упала на плитку с таким звоном, что он прибежал на шум.

– Я твою сумку уронила, извини, – пролепетала Мира.

– Ничего. – Антон присел на корточки и поднял бритву. – Это подарок деда. Вещь, которая мне дороже всего остального. Он учил меня бриться ею. И с тех пор я не променяю дедов подарок ни на какой крутой станок. Кстати, ею очень удобно выбривать баки, узоры в волосах, брови опять же.

Антон говорил спокойно и уверенно. Казалось, ему даже в голову не пришло, что Мира могла подумать о нем плохо. Да, у него в сумке опасная бритва, и что? Разве это говорит о том, что именно ею было перерезано горло «сестры» Марины Афанасьевны и сделал это именно Антон? Если б это было орудие преступления, он точно избавился бы от него. Но бритва, старая, потускневшая, с надписью «Волго-Вятский Совнархоз» на ручке, была из категории памятных вещей. Никакой материальной ценности, но расстаться с ней невозможно.

Мира тут же забыла о том, что собиралась звонить в полицию. Вместе с гостем она вернулась в комнату, они выпили еще немного, а потом включили музыку. Мира нашла в Интернете песни Марка Антония. Они слушали, подпевали, хохотали. Потом начали танцевать. И как-то незаметно приблизились друг к другу настолько, что объятия подразумевались сами собой. А когда два взрослых, разгоряченных алкоголем и танцами человека соприкасаются телами, то тянутся друг к другу и губами. Мира думала, что на этом все закончится. Поцелуи ею всерьез не воспринимались. Так, баловство. Пьяненькая, она и с девушками целовалась, и с геями. А от Антона она не ждала ничего, думая, что он импотент. Даже когда он увлек ее на диван и настойчиво, но не грубо принялся ласкать грудь, она не была уверена, что далее будет секс. Обнимашки тоже не всегда ведут к половому акту. А вот когда она почувствовала бедром эрекцию Антона, да сильную такую, крепкую, дала волю своим рукам и губам. Мира многое умела. Была опытна и от природы горяча. Но она не позволила ни себе, ни Антону затянуть прелюдию, желая ощутить мужскую плоть в себе.

Мира все же пошевелилась. Руку отлежала, нужно было как минимум изменить позу. А лучше встать с кровати, чтобы отправиться в ванную и привести себя в порядок. Мира представляла, как сейчас кошмарно выглядит: волосы сбились, косметика стерлась, и это в лучшем случае, а в худшем – размазалась, и на припухших после вчерашних возлияний веках синяки. Еще и изо рта пахнет кошачьим туалетом. Ей необходимы душ, маска, укладка и макияж. На это у Миры уходил час с четвертью. Но она могла уложиться и в сорок минут, а все потому, что действия были отработаны до автоматизма. Мира вставала раньше мужчин, с которыми проводила ночь, чтобы предстать перед ними свежей. По крайней мере на первых порах. Потом, когда кавалеры привыкали к ней, могла себе позволить расслабиться. Даже макияж снять на ночь и накладные пряди.

Когда Мира пошевелилась, Антон застонал. Она решила, что придавила ему руку, и откатилась на край кровати.

– Не уходи, – попросил Антон. Голос не был сонным. – Я не шевелился, чтобы тебя не тревожить. Мне так спокойно и хорошо рядом с тобой.

– Мне тоже. – Мира не хотела поворачиваться к Антону своим помятым лицом. Но и сразу ускакать в душ после его слов не могла. Поэтому подлезла под одеяло и стала целовать его безволосую грудь, спускаясь все ниже. Эрекция не заставила себя ждать. И Мира отблагодарила Антона за удовольствие, что он доставил ей и речами своими, и действиями.

А пока он приходил в себя после бурного оргазма, она выскользнула из-под одеяла и унеслась в ванную. Вышла посвежевшая, похорошевшая, в шикарном пеньюаре, отделанном лебяжьим пухом. Она думала застать Антона в кровати. Но постель оказалась пустой.

– Антон, ты где? – крикнула она нервно. Решила, что ее гость сбежал. И ладно если просто свалил, поставив своим побегом точку в их едва зародившихся отношениях, а вдруг прихватил с собой ее украшения, гаджеты?

– В кухне, – услышала Мира и облегченно выдохнула. – Хочу приготовить нам завтрак.