Исполняющий желания

Шамбала была и есть, а точнее, до сих пор оставалась одной из главных загадок Земли. Тысячи лет Великие Дома пытались разыскать путь в запретное царство, и тысячи лет терпели неудачи. Что будет, если они доберутся до Шамбалы? Неизвестно. И лучше не экспериментировать, потому что врата царства заперты.

– Что случилось? – насторожился Пиф, разглядывая изменившееся лицо спутника.

– Чинтамани лучше не трогать, – сглотнув, прошептал Воронов.

– Почему?

– Не знаю.

– Боишься?

– Нет.

– Тогда в чем причина? – поднял брови конец. – Дед вел тебя к хранилищу, чтобы отдать Сокровище, которое берег всю жизнь. Ты не можешь подвести предка, это как-то… не по-человски.

– Я никого не предаю. Я просто не хочу брать камень.

– Малодушие – тоже предательство.

– Я… – У Воронова задрожали пальцы. – Не хочу стать причиной катастрофы вселенского масштаба.

– У тебя комплекс Наполеона?

– Вроде нет.

– Тогда делай то, ради чего мы сюда притащились.

– Ты думаешь?

– Ради этого все было затеяно. Твой дед ничего не погубил, и у тебя не получится. Бери Сокровище!

Уверенный голос толстяка сделал свое дело: Макс подчинился. И решился. И понял, как нужно забрать Чинтамани из хранилища. Он щелкнул крышкой «Брегета», огляделся и присвистнул:

– Ого!

– Я ничего не вижу, – проныл конец.

– Так и должно быть.

– Но дверь я видел.

– Значит, здесь прадед устроил другое заклятие.

– Да уж, постарался… – Пиф топнул ногой. – Что там?

А «там» сделался прозрачным участок стены, площадью приблизительно в квадратный ярд. Кафель обратился в стекло, в нише за ним висел в воздухе большой черный кристалл в серебряной оправе, от которой спускалась вниз крупная, грубоватая на вид цепочка.

Воронов протянул руку, собираясь попробовать стекло на ощупь, но оно растворилось от первого же прикосновения и не помешало молодому человеку взять Сокровище.

Он боялся спугнуть удачу и потому запрещал себе радоваться. Сдерживал эмоции, стараясь оставаться предельно холодным, но наслаждался несуществующей, совершенно невозможной в его положении дрожью внутри. Волнение, азарт, предвкушение победы – забитые, затолканные в глубину души эмоции прорывались, находя выход в виде дрожи, которой в действительности не было.

Кукловод радовался.

И одновременно тревожился, потому что слишком уж легко все получалось. До изумления легко.

Наследник Бортникова и его бестолковый спутник-нелюдь вышли к подземному водохранилищу и с неимоверной легкостью отыскали тайник. С неимоверной! К концу жизни Яков превратился в настолько сильного колдуна, что сумел создать идеальный «секрет» для хранения Сокровища. Настолько хороший «секрет», что ни его, ни силу лежащего в нем камня не почуяли ни хван, ни другие маги Тайного Города.

Никто!

А паренек просто подошел к нужному месту, щелкнул крышкой древних часов и стал обладателем Чинтамани.

Просто.

Кукловод сумел разглядеть, что наследник Бортникова извлек из тайника именно Сокровище. Кристалл имел ту самую огранку и прежнюю серебряную оправу. Правда, Яков зачем-то сменил цепочку, теперь она тоже была серебряной, но это не смутило Кукловода. И темный оттенок тоже не смутил: он знал, что камень любит «поиграть в цвета».

«Ты нашел Чинтамани, мой мальчик. Теперь неси его мне!»

Кукловод понимал, что конец и даже чел – благодаря артефактам – серьезные противники для големов. Но одновременно – слабые, поскольку недостаточно верят в себя. Они не понимали, какой силой обладают, и достаточно их просто пугнуть, чтобы они сделали то, что требуется…

– Это Чинтамани?

– Получается…

Кристалл оказался угольно-черным, но не тусклым. Не хмурым, а играющим, как будто космическую тьму заключили в стеклянную ловушку, и она резвилась, пытаясь отыскать путь к свободе. Но резвилась весело, без зла, развлекаясь…

Кристалл завораживал, однако при виде веселящейся тьмы в душе отчего-то появлялся тревожный холодок.

– Что-то не так? – поинтересовался Пиф, увидев сомнение в глазах спутника.

– Прадед писал, что камень прозрачный, иногда отсвечивает красным, – медленно ответил Воронов, глядя на кристалл. – Откуда в нем эти чернила?

– Это все?

– Разве этого мало?

– Плохо то, что я не чувствую в нем ничего магического, – протянул конец, разглядывая, но не прикасаясь к камню. – Вообще ничего. По мне, так это просто ограненный кусок хрусталя.

– Уверен?

– Сто сорок шесть процентов.

«Или же ты понимаешь, что мы у цели, и хочешь заполучить Сокровище…»

Кстати, сам Воронов тоже ничего не чувствовал, возможно, потому что не был колдуном, однако присутствие в руке Чинтамани действовало на него, придавая уверенности и, кажется, сил. Камень помогал лишенному магических способностей челу тем, чем мог, и этим объяснялось недоверие Макса к словам Пифа.

– Кстати, по законам жанра, самое время устроить перестрелку, – произнес конец, словно прочитав мысли спутника.

– У тебя есть оружие?

– У меня – нет. А вот у тебя…

Возможно, все действительно завершилось бы перестрелкой. Или скандалом. И уж точно – руганью. Но в тот самый миг, когда Воронов собрался достойно ответить нахальному толстяку, у кромки воды заклубилось туманное кольцо, и камень резко дернул чела к нему.