Читаем Испанцы трех миров полностью

Испанцы трех миров

Я не я.Это кто-то иной,с кем иду и кого я не вижуи порой почти различаю,а порой совсем забываю.Кто смолкает, когда суесловлю,кто прощает, когда ненавижу,кто ступает, когда оступаюсь,и кто устоит, когда я упаду.*Я успокаивал долгои убаюкал как мог,а соловей за стеноюдаже к утру не замолк.И над постелью звенели,тая, как вешние льды,самые синие звезды,все переливы воды.«Слышишь?» — я спрашивал. «Слышу, —голос, как дальний отлет,сник и приблизился снова: —Как хорошо он поет!»Можно ли было иначеслышать разбуженный сад,если душа отлетала,силясь вернуться назад,если с последним усильемстало светлей и больнейвидеть последнюю правдуи потерять себя в ней?Можно ли было иначетам, на исходе своем,слышать уже ниоткудаслитно со всем бытием?СМЕРТЬОстановились чаши на весах:одна в земле,другая в небесах.*Ты мертва,почему же печаль, как живая,из очей твоих смотрит, по-прежнему черных?ТИХАЯ ДОЛИНАНад темною правдоймогильного сна,как серая роза,растет тишина.Для крови — обитель,для веры — исход;вошла она светомв молчание вод.И вечно живоепритихло в волнес людским одиночествомнаедине.УТРАТАБесконечна ночь утраты,и темна стезя.Умирающий уходит —и вернуть нельзя.Он все дальше от надеждына пути своем.Но несбыточней надеждаумереть вдвоем.И не легче пригвожденнымк одному кресту.Все равно уходит каждыйна свою звезду.МОЯ БЕДНАЯ ТОСКАТо, что стелется, — туман,а не река.И волна его растает,как тоска.То, что реет, — это дым,а не крыло.Он редеет — и становитсясветло.То, что мучит, — не душа,а только сон.И все темное развеется,как он.ЭТА БЕЗБРЕЖНАЯ АТЛАНТИКАБездна одиночества одна.И один идешь к ней издалекаодиноко, как одна волнав одиноком море одинока.<p>ПРИМЕЧАНИЯ</p>ПЛАТЕРО И Я

Перевод осуществлен по изданию: Juan Ramón Jiménez. Platero y yo / Ed. de Michael P. Predmore. Duodécima edicion. Madrid, Cátedra (Letras Hispánicas). 1989.

1.Была-а-а я графи-и-ине-е-ей… — начало детской хороводной песенки:

Была я графиней,а стала вдовой.Хочу я влюбиться,не знаю, в кого.

2. …городская колокольня в ярких изразцах. Она выглядела вблизи, как Хиральда… — Колокольня церкви Санта-Мария-де-ла Гранада в Могере, действительно, выстроена по образцу знаменитой Хиральды — символа Севильи. См. примеч. № 59.

3.Венустианские сады — отсылка к творчеству итальянского художника Венусти Марчелло Мантуанца (1515–1576).

4.И, сорвав немного укропа… сплел венок… — …бесценный трофей спартанца. — Веточка укропа действительно была высшим знаком почета у спартанцев.

5.Иуды — На Страстной неделе в андалузских селеньях мастерят чучела Иуды и развешивают на улицах; в субботу утром взрослые палят в них из ружей, а детвора с криками утаскивает останки чучел на свалку. Иногда чучело начиняют петардами — и оно взрывается, разлетаясь в клочья.

6.Росио — селение к югу от Могера, где ежегодно в Духов день, как и в других испанских селениях, устраиваются торжества в честь Мадонны дель Росио. Тысячи людей, целыми семьями и селениями, на традиционных двухколесных повозках съезжаются на престольный праздник «во славу Белой Голубицы», который длится три дня, начиная с субботы.

Перейти на страницу: