Искусство быть (сборник)

В качестве реакции на требования социалистов профессора политэкономии утверждали, что собственность является «естественным» правом, присущим человеческой природе, и что она существует так же долго, как и само человеческое общество. Прослушав несколько курсов по истории экономики в 1918–1919 годах, я побывал на лекциях двух знаменитых в то время профессоров, которые со всей серьезностью утверждали, что капитал характерен не только для капитализма, но даже и для первобытных племен, которые использовали в качестве средства обмена раковины каури, тем самым подтверждая, что они владели капиталом, – а значит, капитализм ровесник человечества. На самом деле их пример с первобытными людьми был выбран неудачно. Теперь мы знаем даже лучше, чем раньше, что у большинства первобытных народов не было частной собственности, за исключением вещей, которые служили непосредственно их личным нуждам – таких как одежда, украшения, инструменты, сети, оружие. Собственно, в большинстве классических работ о происхождении и функциях частной собственности принимается как само собой разумеющееся то, что по своей природе все вещи являлись общими (взгляды антропологов я представил в книге «Анатомия человеческой деструктивности»). Даже отцы церкви косвенно признали это мнение. Как они считают, собственность была одновременно и следствием, и социальным лекарством от греха алчности, который появился вместе с Грехопадением; иными словами, частная собственность была результатом этого Грехопадения точно так же, как и господство мужчины над женщиной и конфликт между человеком и природой.

Полезно различать различные концепции собственности, которые иногда смешиваются. Первая концепция заключается в понимании собственности как абсолютного права на некий объект (живой или неживой) независимо от того, сделал ли собственник что-нибудь для того, чтобы его произвести, унаследовал его, получил в дар или украл. За исключением последней части этого утверждения, которая требует определенных оговорок с точки зрения как взаимоотношений между государствами, так и законов цивилизованного общества, правовые системы Древнего Рима и современного государства говорят о собственности именно в этом смысле. Право собственности всегда гарантируется национальным или международным правом, то есть, по существу, насилием, которое «обеспечивает исполнение» закона. Вторая концепция, особенно популярная в философии эпохи Просвещения восемнадцатого столетия, подчеркивает, что право владения чем-либо зависит от усилий, которые человек приложил, чтобы его создать. Характерным является взгляд Джона Локка, заключающийся в том, что если человек добавляет свой труд к чему-нибудь, что в данный момент является ничьей собственностью (res nullius), то оно становится его собственностью. Но первоначальный акцент, который делает Локк на роли продуктивного участия в установлении собственности, сразу же в основном утрачивает свое значение дополнительной оговоркой, что право собственности, установленное одним человеком, может свободно передаваться другим, которые для этого не работали. Эта оговорка, очевидно, является необходимой, иначе Локк столкнулся бы с серьезным затруднением – получилось бы, что рабочие могут претендовать на продукты своего труда как на свою собственность[72].