Искушение в одном лишь взгляде

Прошедшие шесть лет казались ясными и понятными до тошноты. Все укладывалось в четкую схему. Теперь его терзали сомнения.

Дарио не понимал, почему дед, пускай старый и больной, должен умереть – это казалось невозможным. Ведь когда-то Джованни обещал ему, что победит смерть и будет жить вечно. Точно так же Дарио не понимал, как женщина, на которой он так стремительно женился, снова неожиданно встретил на Гавайях и прожил с ней несколько мирных недель, могла быть коварной предательницей.

Правда заключалась в том, что Анаис была нужна ему. Он хотел, чтобы она пекла блины, когда ей хотелось, а маленький мальчик наблюдал и смеялся. Он хотел этого малыша. Впервые с тех пор, как Анаис на Гавайях обрушила на него новость о существовании Дамиана, Дарио не заботил генетический тест. Более того, он был рад: без генетического теста никто не мог опровергнуть его отцовство.

Если деду суждено умереть и завершить тем самым историю хоть и нескладной, но единственной семьи, которую знал Дарио, то оставалось еще одно важное дело: Дарио хотел, чтобы старик встретился с маленьким неуправляемым мальчишкой с фамильными чертами Ди Сионе и темными глазами матери. Пусть даже это будет единственная встреча.

– Что случилось? – нахмурилась Анаис, кладя последний блин на тарелку Дамиана и сажая его за стол. – Ты выглядишь так, будто за тобой гнались призраки.

– Не призраки, – сказал Дарио, не узнавая свой голос. Возможно, это был голос человека, которым он был последние шесть лет или, по крайней мере, хотел им стать. Теперь он удивлялся, как все эти годы мог считать себя счастливым человеком. Стоя в кухне своего дома, наблюдая домашнюю сценку, он вдруг почувствовал настоящее счастье. До этой минуты он просто существовал.

Тот день на Гавайях изменил все, но больше всего изменился он сам.

– Пока еще не призраки.

Глава 10

Поместье Ди Сионе в Хэмптоне помнилось Анаис очень смутно: в прежние времена она приезжала сюда всего несколько раз. Однако глава семейного клана – патриарх – прочно запечатлелся в памяти. Джованни остался прежним, разве что выглядел более слабым. Он сидел в кресле в гостиной огромного дома, укутанный толстым пледом, хотя сентябрьский день был теплым. Старик встретил их улыбкой, а яркий блеск глаз заставлял забыть, что он стоит на пороге смерти.

– Мне стоило объявить о приближении конца еще тридцать лет назад, – заметил он слабым голосом. – Сразу все сбежались. – Лукавым взглядом он окинул Анаис, а потом стоящего рядом с ней Дамиана. – Да еще с таким подарком.

– Это Дамиан, – улыбнулась она старику, который всегда был добр к ней, независимо от перипетий ее жизни с Дарио и бесславным концом их брака. Наклонившись к сыну, Анаис шепнула: – Познакомься со своим прадедушкой.

Ее сердце дрогнуло от гордости, когда, сохраняя полное самообладание, Дамиан подошел к древнему старцу и уверенно, как взрослый, протянул руку. Анаис с волнением заметила во взгляде Дарио такую же гордость за мальчика и, возможно, за себя.

– Рад знакомству, молодой человек, – сказал Джованни с преувеличенной торжественностью, словно говорил с равным себе. – Очень рад, – повторил он со значением, глядя уже на Дарио.

– Веди себя прилично, – откликнулся Дарио. В его голосе звучал смех, как в прежние времена. Анаис вдруг узнала в нем молодого человека, который серым зимним вечером преследовал ее во дворе Колумбийского университета, пока не уговорил пойти выпить с ним кофе. – Иначе я не отдам тебе серьги, за которыми ты отправил меня на другой конец планеты.

– Ах, – легкомысленно фыркнул дед. – Пропавшие любовницы наконец возвращаются ко мне. Они по-прежнему ярко сверкают?

– Конечно, старина, – уверил его Дарио с веселой насмешкой, пробудившей в Анаис сладкие воспоминания. – Бриллианты в них затмевают блеск звезд на небе.

Джованни улыбнулся и сразу закашлялся. Он кашлял долго и надрывно – тяжелая болезнь давала о себе знать. Дарио нахмурился, но сразу взял себя в руки. Когда дыхание выровнялось и старик выпрямился в кресле, Дарио открыл коробочку, которую Анаис передала ему на Гавайах, и положил на сухую с пергаментной кожей ладонь деда.

– Жаль, что здесь нет Данте. – Джованни задумчиво смотрел на драгоценности. – В отличие от тебя, он умеет ценить блестящие безделушки. Ты всегда считал себя выше этого.

Анаис на секунду отвлеклась на просьбу Дамиана пойти поиграть на улице, но тем не менее заметила, как напрягся Дарио. Смех мгновенно погас в глазах, а рот принял упрямое выражение.

– Почему ты вспомнил о нем? Он здесь?

– Уехал на весь день, – неохотно ответил Джованни. Он мгновенно постарел и выглядел на все свои девяносто восемь лет.

– Не хочу говорить о нем и тебе не советую вмешиваться, дед. Он не должен знать, что я приезжал.

Джованни не стал спорить. Склонив голову, он смотрел на сверкающие серьги в ладони, а потом принялся расспрашивать Дарио об успехах «АЙС».