Искушение в одном лишь взгляде

– Знаю, малыш, – прошептала она, принимая его из рук Дарио и прижимая к себе. – У тебя небольшая температура. Болит голова?

Уткнувшись ей в шею, Дамиан пробормотал что-то нечленораздельное. Она понимающе кивнула:

– Неудивительно. Давай немного остудим тебя, а потом ты поспишь.

Няня принесла по ее просьбе мокрое полотенце. Анаис переодела ребенка в сухую пижаму, приложила холодную ткань к его лбу и прилегла на кровать, чтобы он мог обнять ее. Дарио отметил ее ловкие, привычные движения, напомнив себе, что мать с сыном рядом уже пять лет. Анаис запела колыбельную.

Дарио не представлял себе ничего более прекрасного. Его сердце, давно превратившееся в камень и угли, трепетало. Сидя у изножья кровати, он вдруг осознал, что больше всего на свете мечтает вернуть Анаис вместе с этим маленьким мальчиком – удивительной копией их обоих. Дарио никогда не хотел иметь семью и с трудом выносил своих родственников, но сейчас он готов был все отдать за жену и сына.

Он мог бы оставить спящего ребенка, однако не ушел. Анаис перестала петь, но не двинулась, лежа возле сына, как свирепая львица, готовая растерзать каждого, кто посягнет на ее дитя. Дарио готов был помочь ей в этом.

– Ледяное сердце? – усмехнулся он в тишине.

– Если ты посмеешь отобрать моего ребенка, – медленно произнесла Анаис со сталью в голосе, – я уничтожу тебя чем-то посильнее газетной шумихи.

Дарио не сомневался.

Они долго молчали, прислушиваясь к неровному дыханию ребенка.

– Он знал, что я его отец, – не выдержал Дарио, – поэтому позволил увести себя из школы. Сказал, что моя фотография стояла возле его кровати.

Анапе не сразу ответила. Она словно не слышала его. Дарио не настаивал. Тишина комнаты действовала умиротворяюще. В том, что они вместе сторожили сон больного ребенка, было что-то интимное, и впервые Дарио не чувствовал в этом вызова.

– У него есть маленькая подруга Олина, – заговорила наконец Анапе, не поворачивая головы. – Ее отец – пожарный на острове. В глазах детей он настоящий герой. Девочка рассказала Дамиану, что папа готов прийти по первому зову, чтобы спасти ее и прогнать монстров, если они явятся ей в страшном сне. Ведь отцы всегда так поступают.

Она оперлась на локоть и пристально посмотрела на Дарио. Он замер.

– Дамиан спросил, как ему позвать отца, ведь его никогда не было рядом.

Дарио смотрел на нее как завороженный. Казалось, у него остановилось дыхание от давящего чувства вины.

– Я объяснила, что ты все знаешь про него и бросишься на помощь, если понадобится, стоит только подать сигнал. – Анапе не опускала глаз. – Ведь все отцы – волшебники, особенно ты.

– Анапе…

– Вместе мы выбрали твое фото из свадебного альбома, пошли в магазин, и он сам выбрал рамку. Дамиан хотел иметь на всякий случай двойную защиту, поэтому на рамке изображен Бэтмен, а ты выглядишь сильным, смелым и могущественным. Иногда я вижу, как Дамиан беседует с твоим портретом, будто ты настоящий. Для него ты всегда был таким.

Дарио не знал, что сказать. Анапе продолжала:

– То, что ты сделал – вывез его за океан, возился с ним эти несколько дней, тратил на него время, – не страшно. Я знала, что ты не обидишь его. Дамиан представлял все как грандиозное приключение с человеком, которого, как ему казалось, он хорошо знал. Ты для него настолько же реален, как любой телевизионный персонаж. Это не сломает его. Он упрямый ребенок.

Глаза Анапе потемнели, стали жестче. Дарио казалось: не двинувшись с места, одним взглядом она обнажила его душу.

– Самое страшное случится тогда, когда тебе надоест эта игра. Ты снова станешь Ди Сионе – хозяином компьютерной империи. Ты выкинешь его обратно, где нашел, и забудешь все заманчивые обещания. Это пугает меня, Дар, потому что тогда ты по-настоящему разобьешь его сердце.

– Этого не будет, – услышал свой хриплый голос Дарио.

– Ты явился ниоткуда, умчал его, как таинственный, сказочный герой, и пока не разочаровал его. – Анапе больше не выглядела свирепой. Наоборот, ее окутала глубокая печаль, отчего Дарио почувствовал себя совершенно раздавленным. – Но это произойдет. Дамиан решит, что это его вина, будет думать, как вернуть твою любовь. Так всегда бывает с детьми, – покачала она головой и стала еще печальнее. – Было бы добрее оставить все как есть. Ты представлялся бы ему безупречным героем, а не реальным человеком, ненавидящим его мать, бросившим его. Обычная и очень банальная история. Он предпочел бы видеть в тебе волшебника, целиком принадлежащего ему одному.

– Ты говоришь о нем, Анапе, или о себе?

Ее губы предательски дрогнули.

– Я давно не верю в магию, – призналась она. – Ты никогда не принадлежал мне.

Зачем он затеял этот разговор? Дарио не хотел знать, что ждет его за дверью, которую он случайно приоткрыл.

– Напрасно ты считаешь меня бессердечным, – возразил он, словно защищаясь. Разве он виновен в грязной истории предательства, а не Анапе? – Ничего подобного не будет.

В ответ Анапе засмеялась тихо и грустно, словно предвидела безнадежное будущее.

– Не зарекайся, Дар, – прошептала она, разрывая ему душу. – Это неизбежно потому, что такова твоя природа.