Искушение Эльминстера

— Наша Госпожа и я работаем над тем, чтобы изменить природу Магистров прямо сейчас, хоть и не слишком сильно. Сделать их менее убийцами соперников и более создателями новых заклинаний и способов применения магии. Только один волшебник является Магистром одновременно. Служа себе, они служат распространению и развитию магии... и нет лучшего способа служить Мистре. Цель ее духовенства — упорядочивать и наставлять, чтобы новички в Искусстве не уничтожали себя и Торил много раз, прежде чем овладеют базовыми понятиями магии… но если бы эта задача не направляла их, жрецы Мистры больше использовали бы свои таланты для того, что мы сейчас оставляем Магистру.

Азут наклонился вперед к ставшему ярче огню и сказал сквозь пламя:

— Ты служишь Мистре по-другому. Она наблюдает за тобой и изучает человеческую сторону магии во всех ее оттенках по вашему опыту и поступкам тех, кого ты встречаешь — как врагов, так и друзей. И все же пришло время тебе измениться и вырасти, чтобы служить ей так, как ты ей будешь нужен в грядущие столетия.

— Столетия? — пробормотал Эльминстер и внезапно обнаружил, что ему очень срочно нужно содержимое своего кубка. — Наблюдает за мной?

Азут улыбнулся.

—  Нескромности с очаровательными дамами и все такое. Отбрось все мысли об этом в сторону — развлечение, которое ты обеспечиваешь, просто будучи собой, нужно ей больше, чем кто-то, разбивающий лоб, чтобы произвести на нее впечатление. А теперь прислушайся к моим словам, Эльминстер Омар. Ты должен учиться и расти, используя как можно меньше магии в предстоящем году. Используй то, что необходимо, и не более того. Эльминстер фыркнул над своим кубком, открыл рот, чтобы возразить, и встретил добрый, понимающий, почти насмешливый взгляд Азута. Он глубоко вздохнул, улыбнулся и откинулся назад, ничего не сказав. Азут улыбнулся на это и добавил:

— Более того, ты не должен вступать в какой-либо преднамеренный контакт со своим собственным любимым проектом, Арфистами, пока Мистра не скажет иначе. Они должны научиться работать и думать самостоятельно, а не вечно оглядываться через плечо в поисках похвалы и руководства от Эльминстера.

Настала очередь Эльминстера печально улыбнуться.

— Тяжелые уроки самостоятельных достижений и уверенности в себе для всех нас, а? — отважился он.

— Именно,  — согласился Повелитель Заклинаний. — Что касается меня, я некоторое время буду учиться направлять и советовать магам всего Торила без Мистры, к которой можно было бы обратиться.

— Она... «уходит»? — Тон Эла ясно давал понять, что он не верит, что богиня действительно может отказаться от контакта со своим миром, своими поклонниками и своей работой.

Улыбка Азута стала шире.

— Перед ней стоит неизбежная задача, —  сказал он, — которую она не смеет откладывать дольше. Непредвиденные обстоятельства, которые должны быть определены и упорядочены для блага и стабильности Плетения. Никто из нас не может услышать ее или увидеть какое-либо проявление ее присутствия или сил в течение некоторого времени в будущем.

— «Не смеет»? Служит ли Мистра приказам чего-то высшего, или ты говоришь о том, чего требует Плетение?

— Плетение по самой своей природе предъявляет постоянные требования к тем, кто настроен на него и действительно заботится о нем... и природе всей жизни и стабильности в этом мире, в котором оно властвует. Это удовольствие и ремесло, и что-то вроде игры — предвосхищать потребности Плетения, удовлетворять эти потребности и делать Плетение чем-то большим, чем оно было, когда ты его нашёл.

— Я не верю, что вы до конца раскрыли природу «неизбежной задачи» Леди, или кому — если вообще — она отвечает и подчиняется, — сказал Эльминстер, улыбаясь в ответ.

Улыбка Азута стала шире.

— И я не верю, —тихо ответил он с веселыми огоньками глазах и поднес свой кубок к губам. Эльминстер обнаружил, что мягко опускается, и его подхватывают, чтобы он снова мог встать на каменистую землю, приземлившись легко, как перышко, опускающееся на бархат. Однажды, давным-давно, в Хастарле молодой вор Эльминстер провел несколько минут, наблюдая, как клочок голубиного пуха медленно опускается на подушку... И он все еще считал, что эти минуты были потрачены не зря. Азут тоже стоял, не достигая земли босыми ногами примерно дюйм. Казалось, их беседе пришел конец. Хотя он даже не взглянул на разъяренных демонов, они внезапно разлетелись во все стороны, окутанные белым пламенем, пожиравшим их тела в напряженной тишине. Осада Высоты, казалось, подошла к концу. Высокий не сделал ни шага вперед, но внезапно оказался ближе к Эльминстеру.

— Мы можем не отвечать, но взывай к нам. Не ищи нас, но имей веру. Мы действительно видим тебя.

Он протянул руку; Эльминстер удивленно протянул свою.