Искушение Эльминстера

Отныне, сказал он молчаливым жителям деревни у «Корыта и Плуга» в тот вечер, службы Чонтии будут проводиться в открытых полях, как и положено. Бывшие крепости лучше подходили для той цели, для которой они были построены: размещения воинов, таких как он и его люди, которые отныне будут жить в Старне и защищать его к всеобщему благу. На следующий день, вскоре после полудня, на двери «Корыта» был приколот грубо исписанный свиток законов. Он был удручающе коротким, провозглашая Железного Лиса единственным судьей, законодателем и авторитетом в Старне Лиса. В ту же ночь несколько человек, осмелившихся не согласиться с конкретными законами или не одобрить все это дело, остались лежать в крови на дороге или на собственных ступеньках, а то и просто исчезли. Несколько самых красивых молодых леди Старна были доставлены из своих домов в Лисью Башню и одеты там в скудные платья, повозка каменщиков прибыла через неделю, чтобы перестроить ее в крепость, и начались разговоры о скрытом зле единственных героев Старна, Когтей Тавера. Сконфуженного доброго старого Рарендона отвели в старую конюшню за мельницей, где дварф-мельник разрешил жить сиротам Старна, включая Иммейру. В следующем месяце несколько трудоспособных фермеров, чьи земли находились недалеко от Лисьей Башни, умерли сразу после посадки, когда их фермерские дома таинственным образом загорелись ночью, а двери были закрыты снаружи. В окна же видали доселе незамеченных разбойников, вооруженных арбалетами того же типа, которыми пользовались люди Лиса. Две болтливые старые женщины Старна и слепой старый Адрем Резчик были выпороты на рынке за незначительные нарушения законов. Народ Старна начал привыкать к вездесущим патрулям воинов с суровыми глазами, захвату едва ли не половины всего урожая, который они приносили, и жизни в страхе. Они выразили свои безмолвные, слабые протесты. Старн Лиса оставался Старном Бакралама в устах всех и каждого, и люди Лиса, казалось, скакали по вечно тихой, почти пустынной долине. Куда бы они ни пошли, дети и добрые женщины исчезали в лесу, оставляя брошенные игрушки и неухоженные горшки, в то время как фермеры Старна всегда находились в самых дальних, грязных глубинах своих полей, слишком занятые работой, чтобы даже поднять глаза, когда на них падала тень в доспехах. Подобно многим девочкам Старна, находящимся на пороге зрелости, Иммейра стала тенью другого рода — той, что скрывалась в тусклой одежде стариков и днем держалась в лесу, а по ночам спала на чердаках амбаров и на низких крышах. Они видели глаза своих разодетых старших сестер, видели их шрамы и кандалы, и у них не было желания присоединиться к обещанию тепла, хорошей еды и готовой выпивки, которое стоило им свободы и принесло жестокость, раболепие и боль. Теперь у Иммейры была фигура как у многих “игрушек” Лиса, и она старалась носить громоздкие старые кожаные жилеты и бесформенные туники, держать волосы растрепанными и неухоженными —и прятаться в лесном мраке или ночной темноте. Даже больше, чем угрюмые мальчики долины, женщины-тени Старна мечтали о Когтях, которые когда-нибудь скоро проедут по дороге с блестящими обнаженными мечами наготове, чтобы обратить Железного Лиса в бегство. Раз или два в десять дней Иммейра пробиралась через населенные фазанами восточные хребты Леса Воющих Призраков туда, где Дорога Гара заканчивалась Холмом Столкновения и спускалась в Царство Железного Лиса. Жестокие воины Лиса держали там патруль, чтобы следить за теми, кто приходил в Старн, и взимать пошлину с торговцев и обозов, слишком уставших или недостаточно укомплектованных, чтобы отказаться платить. Иногда Иммейра занимала их тем, что изображала треск животных в подлеске и воровала все арбалетные стрелы, которые они по глупости выпускали в деревья, но чаще она просто молча сидела на корточках и наблюдала за проделками на дороге. Должно быть, весть облетела земли за долиной. Все меньше и меньше торговцев ехало по Дороге Гара. Старн не видел ничего, что можно было бы назвать караваном, с сезона после прихода Железного Лиса.