Искупление

Меня подташнивало, а когда двигатель затих, в ушах продолжало шуметь так, будто мы все еще ехали на большой скорости. Это был даже не шум, а скорее, хлопанье миллионов гигантских крыльев, бивших не только по ушам, но и по всем нервным окончаниям, и без того на грани чувствительным.

Меня бросило в пот, и я не стала дожидаться, когда мне откроют дверь, и выскочив из машины, побежала в дом.

Лестницу мне было не одолеть, и я свернула в сторону кухни, рядом с которой был туалет.

– Как все прошло? – осторожно спросила Роза, вышедшая мне навстречу.

Разъезжаясь на каблуках, я промчалась мимо нее и, рванув на себя дверь туалета, рухнула на колени перед унитазом.

Меня рвало желчью и чем-то еще, от чего тошнило еще больше, и я выворачивалась наизнанку снова и снова. Я думала, что голова вот-вот лопнет, но давление, достигнув высочайшей точки, начало стремительно падать.

Это вовсе не было проявлением слабости или признаком сломанности, мол, сильный должен был все выдерживать и не раскисать ни при каких обстоятельствах, но ведь все имело свою обратную сторону.

Когда идешь против течения – не важно, с какой силой, не важно, с какой страстью, – ты получаешь именно ее: обратную сторону или же проще говоря отдачу.

Я вовсе не жаловалась и не ныла, но Кохан… Встреча с ним… Поцелуй с ним… Нахлынувшие воспоминания об изнасиловании, а до этого Егор, а еще до этого происшествие на кольцевой, ранение Гриши, цветы и кукла, разлука с ребенком… Все это потянуло из меня очень много сил, и тело, в отличие от мозга подверженное всем законам физики, не могло не отреагировать на напряжение, которым я его пытала, причем далеко не в первый раз, и уж точно не в последний.

– Чего стала? – раздался натянутый, как струна голос Гриши. – Воды принеси!

Я слепо шарила рукой, чтобы смыть унитаз, но Гриша сделал все за меня и, смочив полотенце, начал промокать мое лицо, шею, грудь и руки. Последние дрожали и, устроившись вместе со мной на полу, Гриша поил меня, как когда-то в больнице.

– Ну, что, первый номер? Ты довольна? – сердито спросил он.

Я ничего не ответила, обессилено устроившись у него на коленях. По коже бежали мурашки, и Гриша, отложив полотенце в сторону, водил ладонями по моим предплечьям, разгоняя их.

– Признайся: ты симулировала, чтобы я не вернулся в казино или чтобы тебя не убил?

– Ну, ты и дурак… – слабо выдавила я, поражаясь его мужской логике.

– Знаю, что дурак! – ответил Гриша по-прежнему сердито. – Был бы умным этого бы всего не было! Вообще ничего не было бы!

– Где-то я это уже слышала, – не удержалась я от колкости.

– Честное слово, Кира… – завелся Гриша, с удвоенным усилием поглаживая меня. – Угодить тебе невозможно!

– Прости, – искренно сказала я, дотянувшись до его шершавой руки.

Я и правда уже перегибала со всеми этими намеками, что, мол, он и мужиком то не был. Был, конечно, причем не таким, как все, и оценивать его по общепринятым критериям было бы не правильно.

– Я хотела, как лучше, – добавила я, переплетая с ним пальцы. – Хотела… Хочу, чтобы мы были свободны.

Я мучительно закрыла глаза, прокручивая в голове события вечера и все то, что они принесли.

С не присущей мне скромностью признаюсь, что свой план я с блеском воплотила в жизнь: я нарушила чей-то скрупулезный план, задала нужный толчок и теперь через два дня с моей подачи нас ждала бойня.

Так или иначе она была неизбежна, но может мне удалось достаточно раздразнить Кохана, чтобы он сам устранил нашего с ним третьего лишнего, упростив мне этим жизнь.

Понемногу мне становилось лучше, но двигаться совсем не хотелось, как и покидать туалет. Более романтичного места для нас с Гришей просто невозможно было придумать, тем более с учетом всего того, что происходило вокруг нас.

– Откуда он знает? – нарушила я молчание. – Про изнасилование, про Валета…

Произнести это вслух оказалось болезненнее, чем просто думать об этом. Намного. Меня будто снова затягивало в те события, в тот кошмар, и я знала, что намеки Кохана не остались незамеченными Гришей, что подтвердил его запах, мгновенно окрасившийся яростью.

– Не думай об этом, – ответил он, поглаживая меня.

А мне и не хотелось думать, но приходилось. Толчок то я задала и имя третьего, предпочитавшего оставаться в тени, по-прежнему не имело значения, но… Не знаю… Что-то меня беспокоило.

Я думала, что Кохан прислал мне куклу и оставил на кладбище карту пиковой дамы, но он даже не спросил, пришлись ли мне по вкусу его подарки, что было бы очень даже в его стиле.

Я уловила некоторую агрессию с его стороны в адрес Гриши, но ничего и близко похожего на то, что говорила мне Роза, что, мол, волкодав для него был номером один в дэдлисте, что вообще было спорным моментом после того, что я узнала из Алешиного послания.

С другой стороны Гриша был в шлеме и Кохан мог не знать, что это был он. Хотя… Нет… Он не мог не знать.