Искупление

Так и было. Одетых в пуховики и шапки, нас вывели под руки из поезда, но без мешков на голове. Была поздняя ночь, кажется, вокруг было много снега. Морозный воздух обжигал кожу, не скрытую одеждой. Странно, что пассажиров мы почти не встретили.

Тонированный чёрный микроавтобус нас уже ждал. Ещё пара минут, и мы уже сидели внутри. Я с Гаспаром — на заднем сидении. Напротив нас — два незнакомца, одетые под стать нам. Ещё двое ехали впереди, включая водителя. За окном шёл снег. Я не могла понять, где мы находились, было очень темно. Мне хотелось спать. Хотя я проснулась несколько часов назад. Моя голова сама склонилась к плечу Гаспара и веки сомкнулись. Сколько же химии в меня влили за эти дни?.. Я снова погрузилась во мрак.

***

Проснулась от жуткой боли в затёкших мышцах. Первое, что заметила, когда открыла глаза, это дневной свет за окном движущего автомобиля. И очень много снега. Не делая резких движений из-за головокружения, я приподнялась.

— Тише, Латти. Не торопись, — раздался надо мной голос Гаспара. — Ты очень слаба…

Я заметила, что он прав, когда попыталась сесть. Мои неуклюжие движения и попытки Гаспара удержать меня смешили двух наших похитителей. Они всё так же сидели напротив и не спускали с нас глаз.

— Где мы? — мой голос стал еле слышным шепотом.

— Точно не знаю, но похоже на Словакию, — тихо ответил Гаспар.

— Уже почти… рядом, — выдохнула я.

Судя по тому, что я не помнила, когда последний раз ела, я понимала, что абсолютно бессильна. Гаспар протянул мне нечто похожее на термос.

— Попей, Латти. Тебе вводили глюкозу, но твой организм обезвожен, — пояснил Гаспар.

Понятно… я сделала глоток отвратительного на вкус напитка, но тёплого. Это был хоть какой-то его плюс. Я продрогла и сильнее укуталась в свою огромную куртку. Молча стала наблюдать за меняющимся видом из окна. Горы и заснеженные леса. Иногда проскакивали одинокие домики — такие уютные и в то же время чужие. А ведь где-то там идёт жизнь. Люди, счастливые или печальные, решают свои проблемы, болтают, работают или читают книгу. А ещё кино… Может, вот кто-то прямо сейчас смотрит какой-то интригующий детектив или мелодраму. Люди живут и не знают, что недалеко от них проезжает чёрный автомобиль с двумя похищенными пассажирами, которые так нуждаются в их внимании.

Уже вечерело, когда наша машина въехала в какой-то город с древними постройками, брусчатыми улицами и замком, виднеющимся вдалеке. Мой взгляд скользнул по кованым воротам, в которые мы въехали, под пристальным взглядом видеокамер. Проехали по красивой аллее, украшенной с обеих сторон высокими деревьями и оградками. Объехали фонтан и остановились у крыльца очень большого и красивого особняка.

Я почувствовала, как Гаспар взял мою руку и крепко сжал. Я посмотрела на него, он выглядел тревожным.

— Приехали.

Но ведь это не наша конечная остановка! Зачем же нас сюда привезли? Двери автомобиля открылись, и нас вывели, держа за руки. Я с трудом волочила ноги, они словно отказывались нести меня, ибо я стала для них тяжела. Мы вошли в дом. Всюду были охранники, одетые в тёмные костюмы и галстуки. Складывалось впечатление, будто я иду на приём к важному политическому деятелю. Огромные комнаты, витая лестница, недешёвые ковры и мраморный пол. Картины в дорогих рамках украшали стены коридоров, по которым нас вели.

У одной из комнат нас с Гаспаром разъединили. Он стал сопротивляться, и я увидела, как его начали бить кулаками двое парней, затаскивая в открытые двери.

— Гаспар! — простонала я, но у меня не было сил, чтобы крикнуть.

У двухстворчатой двери нас встречал ещё один охранник. Безмолвный жест, и он открыл массивные двери. Меня втащили внутрь. Я несколько раз моргнула, чтобы привыкнуть к яркому свету этой комнаты. Это был чей-то кабинет. Красный ковёр, огромный стол в центре, книжные шкафы у стен и большое окно за спиной человека, который сидел в кресле. Я сощурилась, пытаясь узнать его лицо. Седовласый мужчина, плотный и, кажется, невысокий, смотрел на меня с восторженной улыбкой. Он медленно встал со своего кожаного кресла.

— Рад приветствовать вас, Злата Павловна, — развел руками он, но голос его был полон ехидства. — Я знаю, вы не совсем в порядке. И вам необходим отдых, но мне не терпелось взглянуть на вас.

Молчаливый указ, и нас оставили наедине.

— Кто вы? — хрипнула я, хватаясь за спинку кресла.

Человек обошёл стол, не спуская с меня глаз.

— Моё имя вам ничего не скажет, — усмехнулся он. — Однако я знаю прекрасно вас и вашего отца.

Он стоял напротив меня, опираясь на краешек своего стола. Я тем временем пыталась не потерять сознание из последних сил:

— Тогда вы точно должны мне представиться.

— Эрнест Васильевич Гардецкий, — провозгласил он, — будущий президент новой республики. С вашей помощью, разумеется.

Я прямо сейчас умру и нарушу все планы этого современного Наполеона. Но тут я вспомнила, где слышала это имя. Его упоминал отец в своих записях. Так это его разыскивают? А он скрывается в какой-то стране и мечтает о власти.