Исключение

В глазах Артова пустая синева, пугающая, похотливая и голодная бездна, раздирающая меня на части. Возможно, сейчас я смотрю на него так же. Движения на грани возможностей, каждый толчок его члена срывает вскрик с моих губ. Стоны становятся протяжнее и громче. Артов хрипит, кажется, полностью отключившись. С силой сжимает мою грудь, притягивая ближе, не давая возможности пошевелиться.

Горячо, сладко, немного больно. Невыносимо и безжалостно. Приподнимает меня, под другим углом задевая головкой члена, кажется, какие-то самые чувствительные точки. Ощущение, что я сейчас взорвусь в его руках. Переходим на какую-то адскую, нечеловеческую скорость. Не могу выговорить ни слова, просто всхлипывая.

Наваливается на меня большим телом. Врывается в мой рот, терзает губы, не сбавляя оборотов. Меня ожидаемо накрывает оргазм. Дрожь прокатывается по всему телу до кончиков пальцев, с новой силой возвращаясь обратно. Меня отключает, накрывает оглушающей волной. Дико сокращаюсь вокруг его члена, всё ещё чувствуя его движения.

Артов хрипло стонет, кончая во мне. Всё ещё ощущаю его толчки, и спазмы собственного тела, не желающие угасать. Продолжает целовать, не могу вздохнуть полной грудью, задыхаясь под ним. Так много эмоций, в который я практически захлёбываюсь. Так и свихнуться недолго в объятиях мужчины, который творит с моим телом невообразимое, полностью подчиняя себе.

Артов падает на кровать рядом, тут же притягивает к себе. Жадные поцелуи продолжаются. Его губы двигаются вниз по шее, не позволяя остаткам оргазма совсем угаснуть. Тело, разнеженное и пьяное от ласки, всё ещё искрит удовольствием. Я сейчас задохнусь от эмоций, окутывающих меня. Но вопреки всему, притягиваю Павла, нахожу его губы, впиваясь жадным поцелуем.

Замираем, остываем в объятиях друг друга. Мокрые и уставшие, но безумно счастливые, утолившие, наконец, голод.

– Признайся, что солгала, – шепчет. – Признайся. Мне это нужно.

– Солгала, – провожу пальчиками по его губам. – Чувствую. Задыхаюсь от чувств. Спасибо, что не сдался.

Снова прижимает к себе, захватив в кольцо своих рук. В объятиях родного мужчины спокойно и хорошо, словно душа на месте, успокоилась, нашла приют. В номере темно и тихо, только наше дыхание в унисон звучит одновременно.

Не хочется двигаться, вставать и куда-то идти.

– Наверное, пора сходить в душ и ехать? Ольга Андреевна ждёт, – лениво ворочаюсь, пытаясь встать.

– Лежи, – прижимает к себе. – Маму предупредил, что задержимся.

– Это когда?

– Перед тем, как из офиса уезжали. Изначально планировал задержаться.

– В смысле? – толкаю его в грудь ладошками. – Знал наверняка, что я соглашусь?

– Нет, – улыбается, – просто запланировал маленький скандал, чтобы поговорить, вывести на эмоции и получить опровержение твоих слов, врунишка.

Изучающе брожу пальчиками по его лицу. Тону в синеве его глаз, поблёскивающих счастьем и нежностью. Так смотрят только на любимых.

– Мама снова спрашивала, привезём ли завтра Славку.

– Не знаю, – вздыхаю. – Она-то, понятно, желает возиться, но я беспокоюсь, что он надоедает Алексею Дмитриевичу.

– О, – откидывается на подушке Павел, – поверь мне, инициатор завтрашнего приезда Славки как раз-таки именно папа, – смеётся, а я непонимающе смотрю на него.

– Это как?

– Вика, мама уделяет много, очень много внимания отцу. Настолько много, что он от этого самого внимания и заботы скулить готов. В хорошем смысле. Папа любит маму, поэтому беспрекословно соглашается. А ещё папа любит собирать модели кораблей, посвящая этому занятию много времени. Поэтому Славка – его возможность заниматься любимым хобби плюс развлекать ребёнка, привлекая к интересному делу. Ну а мама молчит – он же ребёнком занят, – разводит руками.

До меня доходит логическая цепочка, выстроенная Павлом. Начинаю хохотать, понимая, что мой ребёнок – решение многих проблем.

– Ольга Андреевна желает присутствия ребёнка, Алексей Дмитриевич желает заниматься любимым делом, Алиска хочет провести выходные вдвоём с Марком. Видимо, ехать завтра моему сыну к твоим родителям, – продолжаю смеяться.

– Да, один маленький человек, а может решить одновременно столько задач разных людей, – становится серьёзным. – Знаешь, Славка мне понравился. Я плохо понимал, как вообще себя с ним вести, но, познакомившись, пришёл к выводу, что мы можем найти общий язык, разговаривать, заниматься каким-то совместным делом. Мне кажется, и я ему понравился.

– Очень, – напряжённо выдыхаю. – Последние два дня он говорит только о тебе, снова о тебе, опять о тебе, и так по кругу. У него не было отца, который бы чему-то научил, подсказал, помог, поэтому он тянется к тебе.

Артов укладывается ближе, не сводит с меня взгляда. Прямо сейчас решает что-то для себя, внутри, или решается сказать?

– Я не уверен, что смогу стать для него хорошим отцом…

– Для начала ты можешь стать ему другом.

– Обещаю, что постараюсь, – снова сгребает меня в охапку, уткнувшись в волосы. – А потом, когда ты родишь мне ребёнка, я смогу стать к нему ещё ближе, набравшись опыта.

– Ребёнка? – приподнимаюсь, заглядывая в льдистые глаза. Неужели он серьёзно?