Исход (Том 2)

Мусорщик уперся в микроавтобус. Сдвинул ноги и толкнул изо всех сил. Микроавтобус сдвинулся, возможно, дюйма на два к склону. В сердце Мусорщика стало расцветать самое стойкое из всех сердечных растении — надежда. Малыш был непредсказуемым, импульсивным, тем, кого Карли Йатс и его дружки по бассейну называли «сумасшедший, как крыса из уборной». Может быть, если он действительно спихнет автобус в пропасть и тем самым расчистит путь для драгоценной машины Малыша, этот сумасшедший, может, и оставит его в живых. Может быть. Наклонив голову, он ухватился за края корпуса микроавтобуса и толкнул изо всех сил. Боль пронзила недавно обожженную руку, и он понял, что нежная тонкая наросшая ткань скоро лопнет. И тогда боль превратится в муку.

Автофургон сдвинулся еще дюйма на три. Капельки пота стекали с бровей Мусорщика и, попадая в глаза, жгли, как теплое машинное масло.

— Вон Джон-дурак идет с лопатой, одно яйцо он потерял, растяпа, но он идет, йа-хо-о! — напевал Малыш. — Ну-ка, давай! Левой! Левой!

Пение резко оборвалось, словно сухой сук. Мусорщик с любопытством поднял глаза. Малыш встал с пассажирского сиденья «Остина». Стоя боком к Мусорщику, он всматривался вдаль, через шоссе, на длинные тени, быстро двигающиеся в восточном направлении. За ними, заслоняя собой полнеба, вздымался скалистый, поросший кустарником горный склон.

— Что это было? — прошептал Малыш.

— Я ничего не слы…

И в следующее мгновение Мусорщик действительно что-то услышал. Он услышал тихий шорох гальки и камней по другую сторону шоссе. Внезапно он вспомнил сон, он вспомнил все до мельчайших подробностей, и от этого кровь похолодела у него в жилах, а во рту пересохло.

— Кто там? — закричал Малыш. — Лучше отвечай! Отвечай же, черт побери, иначе буду стрелять!

И ему ответили, но только не человеческим голосом. В ночи, подобно хриплой сирене, раздался вой, сначала нараставший, а затем быстро упавший до гортанного ворчания.

— Боже праведный! — воскликнул Малыш внезапно тонким голосом.

С противоположной стороны шоссе через нейтральную полосу на них шли волки — сухопарые серые волки, с красными глазами, отвисшими челюстями, роняющими капли слюны. Волков было больше двух дюжин. Мусорщик в приступе страха снова обмочился.

Малыш, забежав за фургон, поднял пистолеты и начал стрелять. Из стволов вырывалось пламя, звук выстрелов отражался в горах многократным эхом. Казалось, идет мощная артподготовка. Мусорщик закричал, заткнув уши указательными пальцами. Ночной ветерок разгонял густой, насыщенный, горячий пороховой дым. От запаха карбида жгло в носу.

Волки наступали, не быстро и не медленно, ритмичным шагом. Их глаза… Внезапно Мусорщик почувствовал, что не может отвести взгляда от их глаз. Эти глаза не были глазами обычных волков; в этом он был абсолютно уверен. Это были глаза их Хозяина, подумал он. Их и его хозяина. Мусорщик внезапно вспомнил о своей молитве, и сразу его страх исчез. Он отнял пальцы от ушей. Он не чувствовал, как влага пропитывает его брюки. Он улыбался.

Малыш, опустошив обе обоймы, уложил всего трех волков. Затем спрятал пистолеты в кобуру, даже не попытавшись перезарядить их, и повернулся на запад. Но не успел он сделать и десяти шагов, как снова остановился. Навстречу ему по западной ветке неслись другие волки, огибая черные громады замерших автомобилей подобно рваным клочьям тумана. Один из волков задрал морду к небу и завыл. К нему присоединился другой, третий, затем целый хор. И стая снова помчалась.

Малыш начал пятиться. Теперь он попытался зарядить один из пистолетов, но пули сыпались между его непослушными пальцами. И неожиданно Малыш сдался. Пистолет выпал из его руки, звякнув о шоссе. Словно по сигналу, волки ринулись к нему. С пронзительным криком ужаса Малыш повернулся и побежал к «Остину». На бегу из низко висящей на его боку кобуры выпал второй пистолет и отскочил от дороги. Глухо, раскатисто рыча, ближайший к нему волк прыгнул как раз в тот момент, когда Малыш нырнул в машину и захлопнул за собой дверцу. Он еле успел. Волк отскочил от дверцы, рыча и бешено вращая красными глазами. К нему присоединились остальные, и в считанные мгновения «Остин» оказался окруженным кольцом волков. Изнутри выглядывало белое, как смерть, лицо Малыша. Затем один волк направился к Мусорщику, низко опустив треугольную морду и сверкая глазами, словно штормовыми огнями маяка.

«Я отдам жизнь за тебя…» Уверенной походкой, не испытывая ни малейшего страха, Мусорщик пошел ему навстречу. Он протянул обожженную руку, и волк лизнул ее. Через секунду хищник уже сидел у его ног, обвившись рваным пушистым хвостом.

Малыш, открыв рот, наблюдал за происходящим. Улыбаясь и не отводя от него глаз, Мусорщик протянул Малышу палец. Два пальца. И Малыш закричал: