Ищущий во мраке

Достав весло, я увёл шлюпку в сторону берега, пока дно не затормозило о песок. Девочка тут же перевалилась грудью через бортик и выблевала какую-то кроваво-гнойную смесь. И уже потянулась зачерпнуть воды из реки, как я схватил её за запястье.

– Вода отравлена серой гнилью, – взамен, я предложил ей то, что осталось во фляге Кемеля. – Я бы в ней даже умываться не советовал.

– Н-но разве в-вы не пили…

– Я мракоборец, мне зараза не страшна.

Услышав это, в измученных детских глазах вспыхнул огонёк надежды. Девочка слегка смочила губы, а остальное вылила в рот брату. Утолив жажду, дети понемногу начали приходить в себя.

– Я вскипячу немного воды в котелке, чтобы промыть ваши раны.

Мы не только прихватили еду и патроны с акаимцем, но и кое-какую посуду с корабля, предметы первой необходимости и прочий инвентарь для выживания в дикой среде.

Дети сами вылезли из лодки и взошли вверх по склону берега, усевшись на траву, закутанные в парусину. Я отошёл буквально на десять метров, чтобы не выпускать их из виду и нарубил сухих веток. Затем, методом трения, разжёг небольшой костерок и поставил на него вместительный – даже не котёл, – а целый казан воды. Разрезав запасной кусок парусины на десяток-другой лоскутов, бросил их в воду кипятится. Детям нужно перевязать раны. Жаль только мази никакой нет…

– Вот, поешьте, – подержав близ огня несколько минут банку телятины, я поставил её открытой перед детьми и дал ложки, что мы с Кемелем также прихватили с собой.

– Вы так… добры… Почему? – трогательно всхлипнула девочка.

– От старых привычек нелегко отделаться. Кушай, – улыбнувшись, я продолжил следить за кипячением повязок. Нужно будет наполнить все фляги водой после этого, уйдёт пара часов. Пусть дети поспят в это время в спокойствии.

– А, как вас зовут? – я вспомнил вдруг, что так и не спросил их имена.

– Этна, а его – Марко, – ответила девочка.

– Эдгар. Без всяких «господин», «мистер» или «сэр», – приподняв шляпу, представился.

– Хорошо, Эдгар, – натянуто улыбнувшись потрескавшимися до крови губами, ответила Этна и, наконец, припала к тушёнке.

Где-то через час вода закипела. Дети закончили с трапезой, и я попросил их снять обрывки одежды.

– Эдгар, а это… обязательно? – вздрогнула Этна.

– Что такое? – я не совсем понял, что она имела в виду.

– Ну… раздеваться… Эти тощие заставляли меня снимать одежду и трогали…

– Нет-нет-нет! – помотал я головой. – Я не такой как эти ублюдки. Мне просто нужно обработать ваши раны. Можешь повернуться ко мне спиной, если тебе так будет удобно.

– Х-хорошо… – ответил бедный, запуганный ребёнок.

Дождавшись, когда вода станет приемлемой температуры, я намочил тряпку и нежно провёл по исцарапанной спине Этны. Девочка вздрогнула.

– Щиплет… – всхлипнула она.

– Потерпи, потом станет лучше.

– Холодно, дядь! – стуча зубами произнёс Марко.

«Чёрт, нужно достать им где-то одежду! Эти загаженные обноски совсем не годятся, а на улице почти дубак. Но я не слышал, чтобы хоть где-то за годы после пропажи света шили детскую одежду».

– Закутайся в парусину и приляг у костра, пока я занят Этной.

Пришлось поторопиться. Не хватало только застудить их. Обмыв девочку кипячёной водой от крови и испражнений, я наложил прокипячённые повязки на места порезов и натёртой верёвками кожи. Закутал в парусину и также уложил у костра.

Марко, несмотря на возраст, более стойко вынес процедуры обеззараживания, ни разу даже не всхлипнув. Видать, приучили, что мальчики не должны плакать.

– Я хочу, чтобы вы посидели часик-другой в лодке сами. Хорошо?

– Куда ты, Эдгар? – спросила Этна.

– Я слышал неподалёку оленя. Вряд ли сможем унести его всего, но хотя бы немного мяса получится срезать, – ответил я.

– А как же хищники?! – взволновалась девочка.

– Мракоборцы не вкусные, – подмигнув ей, я зажёг лампу и поставил на пол лодки. – Чтобы не боялись темноты. Поспите. Вряд ли тут кто-то ошивается из людей, кроме нас.

– Пообещай, что не убежишь от нас! – воскликнула Этна.

– С чего бы мне убегать? – улыбнулся я.

– Потому что ты взрослый и тебе не нужна обуза! Так все говорят… – поддакнул сестре Марко.

– Обещаю. Я обязательно к вам вернусь с едой.

– Ловлю тебя на слове! – буркнул, нахмурившись, мальчишка.

«Забавный», – хмыкнул я и тихими шагами направился на опушку леса.

Вновь это всё что-то мне напомнило…

***

После рождения Ольгерда мне пришлось самому начать ходить в школу. Матушка была занята уходом за братиком и не могла брать заказы по учёбе. Кроме того, у неё начались серьёзные проблемы со здоровьем из-за осложнений. То, что она родила меня – уже было чудом, но Ольгерд высосал все соки из её организма. Матушка не могла кормить его молоком, ей катастрофически не хватало энергии даже на поддержание собственной жизни.

Нужна была еда, много еды, которой у нас не было и даже денег на неё не хватало. Отец и думать не хотел идти самому работать. «Спасибо хоть, что пить меньше начал, больше денег в семью приносил с пособия!»