— Я в нее влюблен чуть ли не с первого класса, представляешь? Мы даже дружили раньше… пока она не решила, что я ее недостоин. Она живет тут неподалеку, в соседнем дворе. Каждое лето мы тусим в одной компании, и между нами опять… все налаживается. Но как только начинается школа, она перестает меня замечать, — Сашка тяжело вздохнул и пнул пустую пачку из-под сигарет. Он их вечно где-то находил. Увидит, и обязательно пнуть надо. — Я не могу ее понять. Она ведь классная девчонка… И что мне со всем этим делать?
Да выкинуть ее надо из головы раз и навсегда. Тут все ясно.
Ему я, конечно, такого не сказал.
— Попробуй пригласить ее куда-нибудь.
— Ха! Пригласишь ее… Да к ней вообще не подойти, когда она со своей свитой. Они потом месяц надо мной стебаться будут.
— Ну, не знаю. Может, напиши ей тогда?
— Нет! — Сашка поморщился. — Я уже писал как-то… Она эту записку чуть ли не всему классу прочитала.
Вот зараза! Какого черта ты все еще о ней думаешь?
Я бы, пожалуй, избавил тебя от бесполезных страданий, только что же мне есть тогда?…
— Ну подожди, может быть она еще… разглядит тебя.
Или пожалеет, когда в очередной раз станет скучно.
После таких разговоров Сашка зевал и жаловался, что уже который день не высыпается. Я же, наоборот, приближаясь к школе, чувствовал себя все лучше. Так было и в четверг, когда мы завалились в класс на математику. Я уже начал располагаться за нашей партой, как вдруг послышался стальной голос математички:
— Я не разрешала пересаживаться. Две недели тебя не было, а теперь собираешься веселиться с этим охламоном. Будешь сидеть со Ступаковой.
Паучиха!
Я нехотя поплелся на прежнее место. Нади еще не было.
Я заволновался: а вдруг все повторится, как в тот вечер? Вдруг и сегодня не смогу себя контролировать?
Я до сих пор не понимал, почему мое тело тогда слетело с катушек.
— Привет, — услышал я за спиной.
Не проронив больше ни слова, Надя села рядом. Мое присутствие ее, кажется, не смутило.
Достав учебники, соседка принялась сосредоточенно точить карандаш. О чем она сейчас думает? Наверняка обо мне. Почему тогда молчит? Я был уверен, что она сразу накинется с расспросами. Что ж, тем лучше. Буду делать вид, что ничего не произошло.
Прозвенел звонок. Наталья Георгиевна вышла к доске. Потрясая пачкой бумаг и стреляя злобными взглядами, она принялась отыскивать новую жертву. На этот раз жребий пал на Надю.
— Я проверила ваши работы, — сказала Наталья Георгиевна тихим стальным голосом. Ее рот исказила полуулыбка. — Некоторые, как всегда, отличились умом и сообразительностью. Ступакова, ты слепая?! — вдруг гаркнула она. — Что за бестолочь! Встань, когда с тобой разговаривают!
Надя медленно встала из-за парты и уставилась себе под ноги.
— Ты не можешь переписать задание в тетрадь? Тут думать не надо, Ступакова, — Математичка выплюнула фамилию, как ругательство. — Тупить не надо! Тебя не учили писать в прописях? Копировать значки, черточки, палочки?!
Надя стояла неподвижно, и лишь пальцы ее руки мелко дрожали. Я посмотрел на эти тонкие, вымазанные чернилами пальцы и неожиданно для себя самого выпалил:
— Наталья Георгиевна! Тут вот какое дело…
Окончание фразы я так и не придумал.
Математичка нехотя оторвала взгляд от Нади. Та схватила сумку и опрометью бросилась вон из класса.
— Ступакова!
Но Надя уже скрылась за дверью.
— И что за дети пошли…
Наталья Георгиевна внимательно посмотрела на меня. Я выдавил самую благодушную улыбку. Внутри что-то хрустнуло, и в следующее мгновение у меня на носу появилась горбинка. Математичка подняла бровь и поджала губы.
Гадство! Похоже, спалился! Черт дернул впрягаться за эту неумеху!
— Ну, хорошо, — процедила сквозь зубы Наталья Георгиевна, — открываем учебники.
Я поспешил спрятаться за книгой.
Если математичка поймет, что я знаю ее маленькую тайну, наверняка захочет избавиться от меня. Свидетели и тем более конкуренты ей не нужны. Я уже встречал вампиров страха, но до сих пор удавалось держаться в тени и не переходить им дорогу. Вот и сейчас нужно затаиться, а я, как идиот, полез на рожон. Может, обойдется? Откуда ей знать о таких, как я? Сами-то меняться не умеют.
……
Я увидел Надю в коридоре после урока, и на этот раз все-таки пришлось с ней заговорить.
— Ты так быстро убежала, что оставила свои вещи на парте, — я сгрузил ей в руки учебник, тетрадь и охапку ручек. — Не уверен, что нашел все твои ручки. Там все разлетелось….
— Спасибо, — Надя опустила глаза и прикусила губу.
— Математичка просто взбесилась!
— Некоторые люди ведут себя очень странно… — отозвалась Надя и многозначительно посмотрела на меня. Я резко отвернулся.
Да что она за человек? Почему чувствую себя таким уязвимым, когда она рядом?
— Мне пора, Сашка ждет, — буркнул я и пошел прочь.
— Опять убегаешь? — бросила она, но я не оглянулся. — Ты думаешь, я не знаю, кто ты?
Я остановился.
— Ты это о чем?
— Я многое про тебя знаю.
— Что за чушь! Ничего ты не знаешь!.. И вообще, нечего знать!
— Я наблюдала за тобой!
— Что?
— Я наблюдала за тобой, когда ты спал, когда ты болел.