Ирка Хортица и компания

— Владычицы, как всегда, зрит в суть вещей. — ОН… Кингу Велес… склонил голову, так что черные с багровым пряди закрыли лицо. — Мудрость Владычицы неизмерима.

Какая еще мудрость у змеюки этой? Слов она знает много, но она же не Ведающая! Ведающая — всего одна!

— Не нашла я! И мамка не нашла! — выпалила Макуша, возмущенно глядя в круглые глазищи поганой змеюки. — Сделала их мамка!

Она не поняла, почему после этих слов все трое застыли, будто камни над Большой Водой, но ей все равно понравилось!

— Сделала? — повторила змеюка. Вот же ж непонятливая! — Как… сделала? Так? Или вот так?

Сперва на одной разрисованной чешуей ладони, потом на другой появилось по… яблоку! Огромных, какими никогда не бывали мамкины создания, и даже не зеленых, а красных, как Горячий Глаз перед тьмой! Макуша рванулась, схватила оба яблока, прижала к носу… И тут же с визгом отбросила первое.

— Что, червяк? — хмыкнул Кингу Велес.

— Там не может быть червяка. — змея глядела на Макушу с интересом, с какими дети смотрят на проделки белок на деревьях. — Оно ненастоящее, им не наешься. И другим «сделанное» яблоко быть не может. А второе выросло в Ирие, я просто перенесла его сюда.

Это самое второе Макуша обхватила обеими руками и уткнулась к него носом, заворожено вдыхая аромат.

— Вы эти яблоки ели, значит, твоя мать переносила их из других мест? — напряженно подавшись вперед спросила змея.

— Мудрость Владычицы неизмерима… но предположить, что человечка могла каким-то образом таскать яблоки из Ирия… — Кингу Велес покачал головой. — Да и стала бы она развешивать их на деревьях? — он кивнул на уцелевшие плоды.

Вот так вот тебя, змеюка! Что ОН такое говорил, Мауша не поняла совсем, но что со змей ОН не согласился, совсем как Старый или вождь с Ведающей, она поняла.

— Сделала их мамка! Из вот этих! — Макуша указала на крайние деревья, с обычными мелкими лесными яблочками.

Все трое снова замерли, переводя взгляды с лесной мелочи на крепенькие крутобокие красавицы по соседству. Кингу Велес покрутил в руках огрызок уже съеденного яблока, сорвал дичку, куснул, скривился… У Макуши внутри аж тепло стало. Вот пусть теперь ОН и подумает, чья мудрость как это… незазм… неизм… мудренее!

— Это невозможно! — наконец твердо сказал он.

— Чего не можно? Вот Старый: берет камень, сыплет песок, льет воду, другим камнем трет — и выходит каменный топор!

— Зачем он все это делает? — искренне изумился Кингу Велес и подобрав на земле каменный обломок, сжал его в кулаке. Макуша хлопала глазами, как пойманная среди дня Ночная Птица. Обломок… менялся. Таял, словно белый холодный комок, сжатый в теплой людской ладони, только превращался не в воду, а… в маленький, как раз Макуше по руке, каменный топорик! Да ладный какой, такого Старому никогда не сделать. Макуша как зачарованная протянула пальцы, касаясь тонкого, будто кремневый скол, каменного лезвия.

— Аа-й! — и сунула пальцы в рот — из глубокого разреза капала кровь. Таких топоров не бывает!

— Наверное, потому, что этот Старый не может сделать топор как ты, Супруг мой Кингу Велес. — задумчиво сказала змея. Тот ответил ей недоуменным взглядом — и небрежно сунул топорик девчонке. Она замерла — яблоко в одной руке, топорик в другой.

— Так что с яблоками? — напомнила змея.

— Большие семечки посадить, а потом опять самые большие, и опять, и получится… — шевеля одними только губами, пробормотала Макуша. Шевелить чем еще она боялась, то и дело кидала на топорик испуганные взгляды — а как же его не бояться, если он сам режет!

— Не может быть! — повторил Кингу Велес.

— Я сама так делала! — забывая даже о страхе перед хищным топориком, возмутилась Макуша. — Только я колоски брала! — она махнула топориком на выгоревшую полянку, где еще недавно были колоски. — Не рви! — завопила она, когда Кингу Велес потянулся к последнему уцелевшему колосу. И вздохнула: чего уж теперь! — Они не готовые еще. Когда деревья желтеть начнут, тогда будут, а пока рано.

— Что скажешь, Симаргл?

Снова принявший людской облик пес уставился на колос, склонив голову к плечу, совсем как любопытный щен у входа в пещеру.

— Зерна почти как ирийские в эту пору… А здесь таких крупных не бывает! — уверенно объявил он.

— В Ирие и так все большое… Нужды нет… Они переделывают! — жутким свистящим шепотом выдохнула двухвостая змея. — Эти существа… человеки… берут, что есть и… переделывают в то, что нужно им!

— Но я же пролетал над ними! Они охотились как все звери, а их самки… женщины… просто собирали, что растет! Семена, коренья, травы… — Кингу Велес глядел на Макушу уже не пренебрежительно, а скорее растерянно.

— Так отобрали же! Пришли: топоры — во! Копья — у-у-у! Сами чисто псы дикие — страшные! — Макуша замахала руками возле ушей, вывалила язык, скорчила рожу… — Охотников наших побили, и отобрали все, что насобирали!

Вот и ОН всего не знает, не только Ведающая или змеюка… Может, их и вовсе нет, таких Ведающих, чтоб все-все ведали?

— Кто — чисто псы? — Кингу Велес покосился на насупившегося лохматого. — Другие человеки… или как вы там говорите — люди?