Ириска и Спящая Каракатица

Грог поставил сундучок на землю, раскрыл, осторожно достал свёрток тёмно-красного бархата, развернул его и показал спутнику маленький молоточек с корпусом из чёрного камня, подозрительно похожего на тот, из которого был вырезан Колокол.

– Ведьма дала? – догадался Дорро.

– Она, – Уне-Муне вздохнул. – Ты готов?

– Делай что должен, – запинаясь, ответил Эскотт, которому было одновременно и страшно, и страшно интересно, чем всё закончится. – Для этого мы здесь.

Двойной кивнул, показывая, что согласен, подошёл и осторожно ударил молоточком по кольцу Колокола.

И сразу же сделал шаг назад.

Дорро зажмурился, ожидая услышать гулкий набат, но не услышал.

Вокруг царила гнетущая тишина.

Несколько секунд разбойники напряжённо прислушивались, после чего Варракс неуверенно осведомился:

– Не работает?

– Не может быть, – пробурчал Муне.

– Попробуй стукнуть ещё раз.

– Не надо стучать, – неожиданно громко произнёс Уне. – Вы просто не слышите. Вы ничего не слышите, а звук, который издаёт Колокол, прекрасен.

– Звук музыки? – нахмурился Эскотт, который гордился своим тонким слухом и всегда уверял, что не уступает в нём слепой голове капитана.

– Я слышу звук разрушения, – Уне улыбнулся. – Когда мы ударили по Колоколу, в нём появилась трещина. Маленькая-маленькая трещина, которую невозможно различить. Потом она стала больше. Потом – ещё больше. Сейчас трещины разбежались по всему камню, и они… Вы слышите хруст? Конечно же, нет! Вы не слышите, а я – слышу, и можно сказать – вижу, как ломается камень. Колокол крошится изнутри, потому что не смог пережить тяжелейший удар…

– Какой удар? – не понял Дорро. – Муне едва к нему прикоснулся!

– Крошечная сила сметает всё на своём пути! – продолжил слепой, тыча указательным пальцем в Колокол. – И сейчас вы увидите грандиозный финал… Смотрите!

Уне улыбнулся.

– Ой! – не сдержался Варракс.

– Ох! – поддержал его Муне.

И пираты торопливо отступили, потому что Колокол задрожал, покачнулся и покрылся отчётливо видимыми трещинами. Колокол погибал. Послышался вой, словно грандиозный каменный купол расплакался на прощание, а затем он рассыпался, пылью обрушился вниз, разлетелся по чёрной земле острова, и ошеломлённые пираты увидели на его месте сверкающий хрустальный саркофаг, внутри которого, улыбаясь, спала прелестная женщина в великолепном аквамариновом платье.

– Кто это? Фея? Ведьма? – Дорро приблизился к саркофагу, но благоразумно остался за спиной подошедшего первым капитана. – Это и есть Каракатица?

Женщина раскрыла глаза.

Муне улыбнулся. Уне привычно поджал губы и промолчал. Эскотт положил руку на саблю.

Хрустальная крышка саркофага упала на землю. Женщина приподнялась, села на своём ложе, несколько секунд смотрела на потерявших дар речи разбойников, после чего с весёлым любопытством поинтересовалась:

– Ну, сколько прошло столетий?

Глава IX в которой Ашуга рассказывает друзьям о Спящей Каракатице, Хиша зовёт на помощь, а Ириска отправляется домой

– Её зовут Маринелла.

– Как? – переспросил Страус.

– Маринелла, – повторила Ашуга. – Маринелла Уз.

– Никогда не слышал, – громко прокомментировал пернатый. – Ты уверена, что не ошиблась?

– Этой истории очень, очень много лет, – Бронерожка поморщилась, но делать замечание буйной птице не стала. – Настолько много, что даже легенды о тех событиях успели превратиться в сказку о Спящей Каракатице.

– Разве легенды и сказки не одно и то же? – удивилась Ириска.

– Нет, – покачала головой библиотекарь. – Легенды ещё несут в себе отзвуки правды, а сказки – чистый вымысел.

– То есть в действительности Спящей Каракатицы нет и никогда не было?

– Она была, – ответила Бронерожка. – Только звали её…

– Маринелла, – встрял в разговор Хиша. – Я помню.

– Отлично, птица, – одобрила Ашуга. – Ещё немного, и я, пожалуй, возьму тебя в ученики.

– Ни за что! – испугался Дикий.

– Давайте не будем отвлекаться, – предложила Ириска.

– Давайте, – немедленно согласился Страус.

Они вели разговор в Дозорном Кабинете, но не у макета, вызвавшего у девочки живейший интерес, а в креслах, которые Ашуга расставила в углу, подальше от миниатюрного замка, чтобы его искусный образ не отвлекал фею и птицу от разговора. Библиотекарь позвала друзей в Башню, чтобы представить Павсикакию, но ограбление Сокровищницы спутало планы, и Бронерожка попросила духа пока помолчать, дабы – опять же – не отвлекать раньше времени.

– Ну что ж, давайте я расскажу вам правду, – протянула Ашуга, оглядывая сосредоточенных друзей. – Давным-давно, когда Прелесть ещё считалась юным миром, великий Океан был гораздо опаснее, чем теперь. Ветры, бури, штормы, пираты – они делают жизнь моряка суровой, но раньше к этому набору добавлялись Неудержимые Изверги, жуткие морские твари. Прирождённые, никогда не останавливающиеся убийцы.

– Мафтаны? – негромко спросил Страус.

– Нет, – ответила библиотекарь. – Изверги умнее обычных животных, но не разумны, как мафтаны. И очень, очень жестоки.

– Они были созданы Тёмной магией? – уточнила Ириска.