Йони и Шош

– Я беседовал с нашими судьями на предмет выяснения времени и места преступления, – продолжил Даниэль, – и, по словам Тевеля и Юваля, они наблюдали злодеяние Шошаны ночью в саду ее дома. Смею заметить, что это сущая ложь. Ночью сад охраняется лютыми псами, приводимыми сторожем. И если бы встреча действительно состоялась ночью в саду, то не поздоровилось бы ни Шошане, ни ее возлюбленному. Тевель и Юваль ничего не знали о хвостатых ночных охранниках, потому уверенно обманывали меня.

– Верно! – воскликнул Иоаким, – если бы лгуны сразу сказали, что дело происходило ночью в саду, я немедленно уличил бы их во вранье. По моему распоряжению только домашние знают о собаках.

– Иными словами, названные респектабельными судьями место и время – вымышленны, – продолжил Даниэль, – а теперь я приведу второе важное обстоятельство. Я вновь говорил с судьями, но уже с каждым в отдельности. Тевель заявил, что Шошана выскользнула из двери дома, шла крадучись, а возлюбленный ее отличался высоким ростом и стройностью. Юваль же поведал мне, будто бы Шошана появилась со стороны пруда, бежала навстречу любовнику, а тот был низок и толст. И это свидетельство людей, видевших, якобы, одно и то же! Я думаю, теперь ни у кого не возникают сомнения в предпринятой нашими законниками неуклюжей попытке оговора! Прошу Акиву и супруга старшей служанки занять места рядом с Тевелем и Ювалем и обеспечить охрану.

Помощник дознавателя и вавилонский воин с готовностью исполнили просьбу Даниэля. Старшая служанка переместилась вслед за мужем.

– Бездоказательно! – вскричал Тевель.

– Выдумка никуда не годного дознавателя! – вторил Юваль.

– Я надеюсь, что община выдвинет новых хранителей закона, более достойных. Я еще скажу о других подвигах Тевеля и Юваля. Не сомневаюсь, им предстоит отвечать перед судом, и если они повторят свои клеветнические слова, то это будет расценено как лжесвидетельство, и о последствиях пусть подумают сами! – зловеще предрек Даниэль.

Хилкия и Иоаким вскочили на ноги, обнялись, расцеловались, слезы радости текли по щекам мужчин. “Моя дочь оклеветана!” – торжествовал один. “Мою жену оговорили!” – ликовал другой. “Шошана не виновна, слава Всевышнему! Да здравствует Даниэль!” – разом вскричали оба.

Возбужденный Иоаким вызвал слугу, велел принести стол, постлать скатерть, расставить кувшины с вином и серебряные кубки. “Пусть придет Шош в скромной одежде и разольет вино, а все желающие усладят свой желудок и голову в честь мой жены!” – в порыве радости и великодушной либеральности распорядился хозяин. Появилась Шош, закутанная с ног до головы, исполнила задуманное мужем и скрылась на женской половине дома.

Хилкия и Иоаким опорожнили полные кубки. Сторож и воин поступили так же и немедленно повторили процедуру, дабы убедительнее выглядела их солидарность с радостью отца и мужа. Старшая служанка пригубила вино. Тевель и Юваль брезгливо отвернулись. Даниэль и Акива не притронулись к напитку. “Мы на службе!” – пояснил за обоих Даниэль.

***

– Теперь, как мне кажется, – вновь заговорил Даниэль, – настало время добавить некоторые черты к образу Йони, честного комиссионера, холостого ревнителя семейных устоев, человека благочестивого и законопослушного.

Услышав сии восхваления, Тевель и Юваль насторожились и с подозрением посмотрели на Даниэля, ставшего им ненавистным. Хилкия и Иоаким уставились на дознавателя, лелея тайную мстительную надежду на беспутство праведника.

– Йони должен был бы сейчас сидеть с нами на этом прекрасном ковре, но его нет, ибо накануне он исчез! – констатировал Даниэль известный присутствующим очевидный факт.

– Я полагаю, Йони отправился в поездку по своим коммерческим делам! – подал голос сторож.

– В некотором смысле такое утверждение правильно. Как ты думаешь, дядюшка? – улыбаясь, воскликнул Акива.

– Да, именно в некотором смысле, – согласился Даниэль, – и сейчас я раскрою смысл правоты этого утверждения. В самом начале нашего дознания мой помощник Акива выяснил, что у Йони, кроме известного всем склада товаров, имеется некое секретное хранилище.

– В тайне от хозяина мы вместе с дядюшкой навестили дорогое сердцу Йони место и обнаружили там шкатулку, в которой хранились небывалой цены самоцветные каменья и золотые украшения, – прибавил Акива.

– Ох уж эти иудеи! – недружелюбно пробормотал вавилонский воин, – прикипели душой к золоту и алмазам.

– Молчи и не прикасайся больше к вину! Счастье, что тебя не услышали! – прошипела старшая служанка, больно ущипнув мужа.

– Разве обладание кладом – это компрометирующий материл? – притворно недоумевая, спросил Хилкия.

– Мы живем на ранней стадии человеческой истории. У нас нет не только банковских ячеек для хранения драгоценностей, но и сами банки еще не изобретены, – с готовностью поддержал Йоаким зятя.