Иона

— Среди нас есть Следователь, — невозмутимо продолжил «Морской волк», явно довольный похвалой в свой адрес. — Ему и определять, что произошло.

— А что вы имеете в виду? — болезненно поморщившись, поинтересовался грузный лысоватый господин, восседавший до того с гордым, независимым видом рядом с Дамой в перьях.

Капитан лучезарно улыбнулся вопрошающему:

— Несчастный случай, самоубийство или… преступление.

Банкир (а это был именно он) судорожно сглотнул, протер лысину платком и сказал:

— Так представьте следователя нам.

Капитан, не снимая улыбки с холеного лица, повернулся ко мне:

— Вот он, прошу любить и жаловать.

Обитатели «Сирены» все как один уставились на меня, их взгляды, несущие в себе удивление, раздражение, интерес, скепсис и еще Бог ведает что, вдавили мое бедное тело в диван, щеки вспыхнули, словно на них плеснули кипятка, а сердце заколотилось так, будто мне семнадцать лет и я нечаянно встретил на улице девочку, в которую давно и безнадежно влюблен.

Справившись с первым шоком, я неуклюже кивнул честной компании, собираясь с мыслями что сказать, как Дамочка в «страусе», выпустив очередное ароматное облако, язвительно заметила:

— Ну, дорогуша, и как вы собираетесь мучить нас?

Капитан, видя мое замешательство, попросил всех разойтись по каютам:

— Вас будут приглашать по одному сюда, пока же наслаждайтесь погодой и видами.

Когда пассажиры, гудящие как пчелиный улей в жаркий день, оставили кают-компанию, он, подсев ко мне, дружески посоветовал:

— Не обращайте внимания на чертову бабу, зря я согласился взять ее на борт, дурная примета.

— Почему я? — вырвалось у меня, пребывающего в полном недоумении.

Капитан сунул руку в карман кителя и выудил оттуда запечатанный конверт.

— Он, в смысле Иона, при посадке вручил его мне с просьбой передать вам, если с ним, — тут моряк закатил глаза и развел руками, — что-нибудь случится.

На конверте, по всей видимости, рукой пропавшего пассажира было выведено: «Следователю».

Капитан постучал пальцем по надписи:

— Иона указал на вас. Вызывайте на допрос любого в том порядке, какой посчитаете нужным, — Капитан хлопнул меня по плечу. — Помощник за дверью.

После чего козырнул и вышел вон. Я положил конверт на колени и, подперев голову руками, уставился на него. Оказывается, я — следователь. Когда я побыл в таком положении несколько минут, ко мне вернулось спокойствие; девочка, в которую влюблен, прошла мимо, щеки обдуло ветерком, и они погасли, а тело обрело упругость и перестало пытаться спрятаться в подушках. Вскрытый конверт явил мне лист бумаги, на коем мой «новоявленный знакомец» Иона написал следующее: «Дорогой друг (ни много ни мало), если ты читаешь эти строки, значит мое бренное тело уже не ходит по земле, волны сомкнулись над ним невыносимой чернотой, а легкие полны соленой воды. Моего обидчика возможно найти, поняв, кто из всех на «Сирене» грешен в нарушении Заповеди «не убий». Тебе, единственному чистому, поручаю я воскресить, нет, не меня, но правду.

Все, ни подписи, ни постскриптума, ни кляксы, ни-че-го. Я прикинул в уме; десять пассажиров, Кэп и Помощник, всего дюжина. Иона выбыл — минус один, и я в качестве Следователя, действительно, десять подозреваемых на десять Заповедей, все сходится. Похоже на игру, сидит этот липовый Иона, сговорившись с Капитаном, где-нибудь в дальнем углу квартердека и посмеивается. Поразмыслив таким образом еще немного, я пришел к выводу, что ровным счетом ничем не рискую — развлекаться так развлекаться.

— Эй, Помощник! — заорал я весело.

Дверь тут же распахнулась, на пороге стоял широкоплечий детина в тельняшке, с густым русым чубом из-под пилотки и вопросом во взгляде.

— Заходи, — улыбнулся я. — Будешь первым.

— Это честь для меня, сэр, — гаркнул он с готовностью и шагнул внутрь.

— Кого-нибудь подозреваешь? — я, припоминая, как ведут себя «ищейки» в книгах, постарался сделать голос вкрадчивым и дружелюбным, но, видимо, не рассчитал. Передо мной оказался человек с прямым характером. Видавший виды моряк решил обойтись без обиняков.

— Да хоть бы и себя. Этот… — он защелкал пальцами, подбирая выражения.

— Иона, — подсказал я, обрадовавшись такой удаче с первого захода.

— Этот Иона вел себя как сноб, кичился состоянием и смотрел на весь мир свысока. Видит Бог, хотел его придушить да порыться в карманах, уже и спустился к нему в каюту, но вот незадача… Она была пуста, несчастный жлоб поди утопился сам или смыло волной.

Помощник сжал кулаки, глаза его налились кровью.

— Тебе приходилось… — я сделал паузу, чертыхаясь в душе насчет ускользнувшей из сетей рыбки. — Делать это?

— Бог миловал, сэр, — буркнул детина, расслабленно выдохнув. — Но этого не пощадил бы, хоть это и страшный грех.

Признание на старте, чудеса, прост и честен этот человек, подумал я, а вслух сказал:

— Хорошо, зови…

Тут я слегка замялся, припоминая соседей по «Сирене», толком познакомиться с коими не успел, шторм загнал нас в каюты на третий день путешествия.

— Кого, сэр? — переспросил Помощник.