Ёксель-моксель! (СИ)

А еш-ще энта Бастилья(!) - кобыла пядальная... Кто она нам?.. Соседка по лесничной клетке. А че тода, как тока тваи дедуля с бабулею наедут, у нас денно-нощно околачиватса?.. Обш-че-е-е(!)ние, видите ли, имя обеспечиват... Мине ить, Вова, не жа-а-алко: хучь ку-у(!)чею гостите... Но ить она жа, Бастилья-та, ёксель-моксель, нафтали-ин(!) нюхат. Так и детишки нашенски по яё примеру пристрастятса!.. Тада чё?..

В о л о д я[озабоченно массируя темя так и облаченной в рукавицу ладонью.]:

- Это ну, Аннушка. Люди - не моль - нафталин не нюхают. Люди, это ну.., нюхают... ко-ка-ин! Бастилия ж Захаровна нюхает сахарную пудру. Для этого... Это ну... Для того... Чтобы, Аня, мозги, это ну, лучше действовали! Сла-а(!)дкое ж для мозго-о-о(!)в... Ого-го-о! Оно ж для них полезнее любого аспири-ину(!), а через нос, это ну.., самый ближний путь к извилинам. Наукою, это ну.., давным-давнехонько доказано... Еще Менделеевым иль... Может и даже самим Ломоносовым...

С Ц Е Н А Т Р Е Т Ь Я (уличная врезка):

[Утро. Светает. Свежезаснеженный двор. Уличное освещение еще не выключено...

Пасутся нарядно оседланные сытые скакуны. Лопатят снег и метут дворники и дворничихи: мужчины - представители негроидной расы, полнокомплектно облаченные в гусарское обмундирование (то их лошади пасутся); женщины - японки-гейши в кимоно.

Женщина преклонного возраста, экипированная под горнолыжницу (непременно на лыжах), усердно выхлопывает теннисной ракеткой развешанный на турнике ковер.

Верзила-дворник. Один глаз по-кутузовски прикрыт круглой повязкой непременно (в контраст с цветом негроидной кожи) бледно-желтоватого цвета. Посиживает на лавочке и самозабвенно забавляется игрой на смартфоне в тетрис. Судя по сему, бригадир уборщиков...

Издалека с нарастанием доносится заливисто-надрывный голос торговца гирями.]

Т о р г о в е ц г и р я м и:

- Кому-у ги-ирю?! Све-ежая ги-иря! Чисте-ейший чугу-ун!! То-олько что из мартеновской печи - с пы-ылу, с жа-ару!! Налета-ай - покупа-а-ай!!!..

[Искривленный тяжестью перекинутого через плечо за спину мешка с огромной гирей новый персонаж появляется во дворе. Худосочен, облачен классически по-Остапо-Бендеровски (брюки в мелкую продольную полоску, белый пиджак, шарф до полусогнутых колен, штиблеты аля годы двадцатые прошлого века, фуражка-капитанка). Лицо изможденное, глаза горячечно сверкают.]

П р о х о ж а я с т а р у ш к а(божий одуванчик с тросточкой и редикюлем в руках):

- Почем, сынок, нонче гири-та?

Т о р г о в е ц [прислонясь спиной к мусорному баку и водрузив мешок с гирей на верхний срез его стенки без спуска с плеча, с одышечным сбоем в голосе.]:

- Д-дешево, м-мать. Фу-у-у... Почти что задаром. Предновогодняя скидка. Сто рублей з-за килограмм. Б-будешь б-брать - по копейке с каждого кило скину.

С т а р у ш к а[покумекав с похлопыванием глаз, кивает на мешок.]:

- И на скоко ж таковская вытягиват-та?

Т о р г о в е ц:

- Четыре пуда - шестьдесят четыре кило.

С т а р у ш к а[вновь покумекав с похлопыванием глаз.]:

- А мелких нету? Мине б с грех-фрухт али с коко.., с ко-ко-о... С кокос бы мине. Али с грех-фрухт. Помельчее б...

Т о р г о в е ц[падшим голосом.]:

- Нету, мать. Средние-то сняли с производства как нерентабельные. А совсем мелкие цирк лилипутов оптом приобрел, да Министерство обороны для Генерального штаба остатки закупило... В наличии только крупняк.