Иоанниты

Мы добрались до конька. Доковыляв до каминной трубы, мы закрепили на ней верёвку. Затем настало время спускаться, что выглядит уж совсем ужасно. Охранников внизу не видно, небо совсем расчистилось, а шуму при движении вниз только больше. Как же быстро я устаю материться сквозь зубы.

Цепляясь за верёвку, мы тихо соскальзываем вниз – чешуйчатая крыша шелестит под нами. Впереди всех оказался Роде. Стоило ему добраться до края ската, как он высунулся на секунду и тотчас под знак подняться.

– Двое, чуть левее, – прохрипел он, когда мы взобрались повыше.

– А балкон? – прошептала Белая Бестия.

– Нам нужен тот, что справа?

– Нет, тот, что слева.

– Но сейчас-то он справа от нас?

Виктории пришлось мысленно разворачивать заученный план здания.

– Ах да, верно, Роде. Так где он?

– Нам нужно взять ярда четыре вправо.

– Ты уверен? – недоумённо произнёс Штиль. – Что-то много – четыре ярда.

– Уверен, все четыре.

Пришлось отползать в сторону, чтобы приземлиться точно на гостевой балкон. Оттянув верёвку, мы снова чуть спустились, а разведка Роде донесла, что путь свободен, тем более что тучи вернулись нам в помощь. Щербатый первым соскочил вниз, но через секунду он нырнул в угол, укрываясь от невидимой напасти.

Мы чуть было не бросились прочь, заслышав непонятный звук, испугавший Роде, но вскоре разобрали, что так внезапно зазвучало в комнате для гостей. Это оказалась скрипка.

Роде вернулся к верёвке и натянул её, чтобы остальным было проще спускаться – прошло около минуты, как все мы собрались на балконе. Скрипка (а теперь очевидно, что струны поют прямо за дверью) только разгоняется. Виктория первой прильнула к замочной скважине и доложила:

– Да, это профессор музицирует.

– Ещё кто есть? – спросил Штиль.

– Нет, он один.

– Если его резко оборвать, обратят внимание, – хмыкнул Роде.

– Будем здесь сидеть до конца композиции? – я припал к перилам, всматриваясь в неуютную темноту. – Мы здесь как на ладони.

– Он скоро закончит, – пообещала Виктория. – Роде, готовь хлороформ.

Широкоплечий разбойник достал из внутреннего кармана бутыль и капнул на тряпицу снотворного. Виктория тем временем попробовала открыть дверь – та оказалась не заперта.

Скрипка выдаёт все новые части композиции, а бандиты-каледонцы, ближе знакомые с произведением, постепенно напрягаются. Под нами топают патрульные, лишь чудом не замечающие четвёрку недоброжелателей на балконе. Я готов к неприятностям, на спине мурашки водят хороводы.

Наконец фальшивящий скрипач дал финальную трель, просигналив тем самым разбойникам. Не по комплекции проворно влетел в помещение Роде и прыгнул на профессора. Тот не успел и звука издать, как ему ткнули в лицо тряпку, пропитанную хлороформом – он попытался вырваться, но щербатый его крепко сцапал.

Я замкнул атакующий порядок, поспешил захлопнуть дверь, чтобы свет не привлёк внимание. Виктория уже успела занять позицию у двери в комнату, а Штиль кинулся проверить прилегающую ванную. Насколько я помню, к комнате ведёт длинный коридор, в котором можно расставить хоть дюжину охранников.

Насколько возможно тихо я подкрался к дочери.

– Что в коридоре? – шепнул я.

– Человек прямо за дверью, – и тут же она повторила информацию товарищам, но уже особым жестом. Те кивнули и принялись вести себя тише.

Оставив дочь, я на цыпочках двинул в сторону Роде. Профессор в его лапищах уже не сопротивляется.

– Отключился?

– Да, даже не пикнул.

– Ну-ка, давай пройдёмся по ящикам, – шепнул Штиль и двинул обыскивать комод.

Пришлось присоединиться. Я взял на себя стол, принявшись сгребать со столешницы бумаги и совать себе во внутренние карманы. Письма, записки, какие-то чертежи – я без разбора хватаю всё, что мне кажется самым необходимым. Сложно сказать, насколько полезной макулатурой в итоге это окажется.

– Тише, – шикнула Бестия.

Мы, в самом деле, расшумелись. Пришлось поутихнуть. Одновременно я стал медленнее ворошить бумаги на столе и обнаружил конверт, до этого обделённый вниманием, хотя он и валяется в самом центре. На нём ещё клей не обсох – запечатали конверт совсем недавно.

Поднеся его к свету, я обнаружил адрес: Фанек, улица Десятого Часа, дом тридцать второй. Надо уточнить на этот счёт и, к сожалению, менее всех занят Штиль.

– Эй, – подозвал я бандита, – на пару секунд.

– Чего там ещё?

– Видишь адрес, – я ткнул в неказистые записульки, – не знаешь, что там?

– Улица Десятого Часа? – наморщил лоб Штиль. – Я думал, там всё под снос пустили. Конверт подписал Ремап?

– Надо полагать.

– Прибереги его.

Мог бы и не говорить, любопытное содержимое я теперь из рук не выпущу. Конверт, кстати, достаточно пузатый, чтобы в нём оказалось порядочное количество неожиданных бумаг.

Надеюсь, тайны профессора меня не подведут.

Роде оперативно повязал сонного пленника. Стянул ему щиколотки, колени и запястья, вставил кляп, так что тащить тело будет удобнее, чем ковёр, скрученный в рулон. Тщедушное тело тут же заняло место на широком плече бандита.

– У меня всё готово, – прохрипел он. – Как за дверью?

– Там всё спокойно, – ответила Виктория. – Давайте на балкон – я догоню.