Иоанниты

Если верить истории, из пушки произвели всего одиннадцать выстрелов. Три альбионских корабля потоплены прямым попаданием, ещё с одного брызгами не долетевшего снаряда смыло всю команду, а однажды с помощью попутного ветра удалось попасть в скалы южной оконечности Альбиона.

С тех пор пушка простаивает, её не использовали бог весть сколько веков. Однако трепетные каледонцы исправно следят за орудием, чистят его, держат в полной боевой. Был случай, когда пиратское судно уходило от преследования каледонского военного корабля через пролив Рукав, и поступило предложение (отвергнутое, слава богу) накрыть флибустьеров огнём из пушки.

Дело, кстати, было каких-то восемь лет назад. Тогда легендарный пиратский корабль «Муж вдовы» поймать не удалось.

А вот и Каледония! Её леса, выглядящие как настоящее полотно насыщенной зелени, а не как серое нечто. Мне показалось, что уже отсюда чувствую чистый воздух славной державы, звуки этого куда более спокойного места.

Ей богу, если бы здесь к Ордену относились нормально, мы бы ни за что не полезли на чумной, прокажённый туманом, сыростью и беспорядком остров.

Каледония – место, где кажется, что обаяние магии ещё витает в воздухе, им пропитаны стены. Не чета Альбиону, в котором сие чувство вычищено паром, технологиями и прогрессом.

Здесь ещё хочется мечтать и верить. Это так же глупо, как и в других странах, но об этом, по крайней мере, не вспоминаешь.

Я редко вспоминаю о родной Фламандии, но не могу забыть Каледонию…

– Видел бы ты себя, Август, – замигали из-под котелка жёлтые ленивые глаза Митиха.

Валяющийся ветошью соня глумливо улыбнулся. Плевать, пусть уже делает, что хочет. Он яростно закопошился в кармане и извлёк часы. Сверившись, он небрежно проронил:

– Скоро приземлимся.

– И сразу на железнодорожный вокзал?

– Угадал, Мистер Некий решил обосноваться не в столице…

– Двинем по Набережной Дороге, – набрал я обороты догадок.

– Браво, детектив… – сделал аронакес вид, что ему равнодушна очевидность нашего маршрута.

– Там и до Фанека недалеко…

– В этот раз ты берёшь билеты, – немного погрустнел Митих от того, что его тайны оказались не такими уж и тайнами.

Глава II Белая Бестия

Я сел на ближайший поезд до Фанека и покинул уютные красоты залов вокзала ПолРагпассе[4] в девять. Понедельник подходит к концу.

Вагонов первого класса не оказалось, так что пришлось затеряться среди рядовых пассажиров. Всю дорогу на меня таращилась кошка с колен хозяйки, что присела сбоку.

На поезде я был один – Митих куда-то пропал, только мы разделились на вокзале. Отстояв очередь, дождавшись поезда, заняв место и отчалив, я так и не обнаружил чёртового аронакеса. Он-то никуда не делся, и в ночном небе я не раз замечал движение громадных крыльев.

Всё-таки, давно надо было вернуться в Каледонию. Тут тебе и звонкое журчание одного из красивейших языков мира, словно в противовес Альбиону, вежливые и тактичные люди, не в пример более ясная и радужная погода.

С Каледонией меня связывает столько, что сложно переоценить. Мой наставник Франц и лучший друг Эдмор – выходцы именно из этой славной страны. Из века своей жизни около шестидесяти лет я прожил здесь. Даже светящиеся узоры мне нанесли в пределах Каледонии.

Стоило задуматься и на мгновение сверкнуть вязью на руке, как интерес кошки ко мне многократно возрос.

Паровоз долго стучал колёсами по набережной, морская вода бликовала серебром под лунными лучами. Его бесконечная гладь впервые не вызвала у меня отвращения и скорейших пожеланий иссохнуть в Судном Дне. Альбион приучил, что от морских просторов нужно ждать ледяных ветров, бесконечных дождей, сырости и дерущего горло солёного духа.

А оно бывает и спокойным. Даже непривычно не чувствовать от морской воды агрессии.

Мужчина в трёх рядах впереди воззрился на темень за окном, завертелся на месте, не зная, постараться ли забыть увиденное или поделиться им с окружающими. Мне понадобились секунды, чтобы разглядеть фигуру пикирующего за скалы трёхкрылого демона.

Митих и поезд… опасная комбинация: в прошлый раз она чуть не закончилась для меня плачевно.

Прошли часы, когда вдали появился пресыщенный огнями Фанек.

Фанек, как ни один город в Каледонии, держится на алмазах. Штабы трёх алмазодобывающих компаний (включая государственную), несколько предприятий по их обработке, центр контроля качества и музей алмазов. Фанек – ведущая шестерня в механизме мирового обогащения алмазами и бриллиантами. Ювелиры всего Континента совершают паломничество в этот город в надежде постичь суть величия гранённых красавцев.

Фанек многие недооценивают. Да, политики ютятся в Лютеции, интеллигенция снобистски величает центром страны Эльзас – город с лучшим университетом Каледонии, а может, чем чёрт не шутит, и всего мира. Вот только без золотых гор Фанека величие остальной Каледонии было бы весьма спорно.