Иоанн Кронштадтский

Чувство уязвленного самодержавного патриотизма проявило себя и в высших сферах. Известный общественный деятель граф Сергей Дмитриевич Шереметев, передавая охватившие его настроения, писал великому князю Владимиру Александровичу[233] в Царское Село: «Еще никогда во всю жизнь не испытывалось такого гнетущего, невыносимого и оскорбительного чувства, которое наступило теперь, при наступившей, можно сказать, поистине «анархии» и какой-то роковой правительственной беспомощности. Национальное чувство никогда не было так глубоко принижено и оскорблено всячески».

В ноябре 1905 года разрозненные московские черносотенные организации, такие как Монархическая партия, Союз русских людей, Кружок москвичей, Общество хоругвеносцев, Добровольная народная охрана, московский Союз русского народа, Общество русских патриотов, Сусанинский кружок, Союз законности и порядка, Кружок русских студентов и другие, объединились во Всенародный русский союз. Одним из главных вождей новой организации стал Грингмут. Не лишне напомнить, что после опубликования в феврале 1905 года манифеста Николая II о выборах в Думу каждый второй номер «Московских ведомостей» имел (в подражание известной фразе Катона о разрушении Карфагена) подзаголовок: «А прежде всего Дума должна быть распущенной!» Именно Грингмут подхватил и активно использовал термин — черносотенство, употреблявшийся до этого исключительно как бранная кличка. На первый митинг, организованный Союзом русского народа 21 ноября 1905 года, в двунадесятый праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, в Михайловский манеж собралось тысяч двадцать народу. Авторитет Грингмута к концу 1905 года был уже настолько велик, что именно ему предоставили право обратиться с речью к императору 1 декабря того же года во время высочайшего приема в Царском Селе семи депутаций от правых организаций.

В январе 1906 года было опубликовано «Обращение Русского Собрания к единомышленным партиям, союзам и Русскому Народу по поводу Манифеста 17 октября». В нем содержался призыв ко всем русским людям, разделявшим программные положения Русского собрания, «сплотиться, объединиться и образовать Всенародный Союз приверженцев Самодержавия, чтобы согласованно и в одном направлении действовать на предстоящих выборах в Государственную думу». Это был один из первых документов монархического движения, в котором разъяснялось, что Манифест 17 октября не вводит конституционную форму правления и не должен повлечь за собой переработку Основных законов Российской империи.

Иоанн в принципе разделял эту позицию. «Восстань же, русский человек!.. Кто вас научил непокорности и мятежам бессмысленным, коих не было прежде в России. Перестаньте безумствовать! Довольно! Довольно пить горькую, полную яда чашу — и вам, и России». Последовательно он транслировал ее в своих публичных выступлениях, проповедях и статьях. Если читать его тексты этого времени, то видно, с какой педантичностью он «обругивает» свободы, данные, пусть и вынужденно, царем. «Всеми теперь овладела горячка и жажда свободы, — пишет он. — Но свобода большинством понимается неправильно, не по Божьему разуму, а по человеческому, слепому, понимается как повод к угождению плоти, в которой не живет доброе».

Вот обращается он к «свободе слова». Но ничего положительного сказать не может, ибо для него это «свобода иных скорописцев писать и печатать все, что ни попало на глаза, что только пришло на ум, или то, чем бы можно напакостить ненавидимому человеку или обществу, и — свобода обливать литературной грязью свою же пишущую братию, братию добросовестную, верующую, разумную, искреннюю, патриотическую, — истинно соль, цвет литературы».

Не вызывает у него восторга и «свобода политическая». Политикой, по его мнению, теперь занимается кто угодно и как угодно: газеты и журналы; высшие и средние учебные заведения; повсюду критикуется и устраняется бывшее начальство, а их место стремятся занять те, кто в политике ничего не смыслит и не готов к ней. Да и в новый орган — Государственную думу, норовят залезть те, кто отринул прежние традиционные церковно-государственные устои и идеалы и на их место поставляет разрушение страны.

Революция своим крылом затронула и Кронштадт. Здесь с лета 1905 года началось брожение в гарнизоне. 18 октября в Кронштадте прошла политическая демонстрация. 23 октября на Якорной площади состоялся матросский митинг, организованный эсерами и социал-демократами. Участники добивались улучшения положения нижних чинов, выдвигали требования установления демократической республики, введения всеобщего избирательного права и уничтожения сословий. 24 и 25 октября демонстрации не прекращались.