Иные земли

Он сам не знал, что именно сделал, но их пузырь запульсировал. Дайна вздрогнула, словно через ее тело пропустили электрический разряд. Артем испугался – но поделать ничего не мог.

Кая опустилась на стул напротив видящей – коснулась протянутых рук… Ее глаза широко открылись, и она негромко вскрикнула, как вспугнутая птица.

Кая что-то увидела.

– Что это? – спросила она, силясь вырвать пальцы из рук видящей.

Она не смогла – девушка, которую Павел называл Анле, держала крепко. Ее глаза все еще были слепо распахнуты. Она выглядела точь-в-точь как Дайна. Обе были в трансе – будто грезили наяву.

– Что, Кая? – Павел подался вперед. – Я ничего не видел. Кто-то видел?

Кая не слушала его.

– Ган? – прошептала она, подаваясь вперед и крепче сжимая руки Анле. – Артем?

Они оба закричали, как будто верили: чем громче звать, тем скорее тебя расслышит тот, с которым вас отделяют друг от друга неизмеримые пространства.

Артем ударил в стенку пузыря всем телом, сам не зная, чего надеется добиться. Пузырь упруго спружинил, отталкивая, и Арте бросился на его стенку еще раз, еще… и выпал наружу.

Он не успел удивиться. Звуки, запахи, порыв холодного – очень холодного – ветра оглушили и ослепили его.

Пахло сосной и елью. Деревом и костром. Железом, сыростью, сухой травой. Пахло домом – он почувствовал, что плачет и ничего не может с этим поделать. Слезы сами за собой неудержимо побежали по щекам.

За окном завывал ветер. Особенный – так он звучит, только когда несет по свету миллионы снежинок, сливающиеся в нем в одно целое. Метель. Метель!

Запахи и звуки доносились как будто издалека, сквозь сон, – и все равно истосковавшиеся уши и ноздри ощущали их так ярко… Здесь была зима, холод, голод… Там – тепло, и неведомые фрукты, звенящее синее летнее небо…

И все равно – здесь был его дом.

– Артем!

Кая смотрела на него, подаваясь навстречу всем телом. Она не могла подойти – не могла даже подняться из-за стола. Руки видящей, судя по побелевшим костяшкам, превратились в стальные тиски. Глаза Каи, серые, какими бывают облака только там, дома, были распахнуты ему навстречу. В них стояли, не проливаясь, слезы. Губы дрожали. Такой Артем никогда не видел ее – и, хотя времени было мало, хотя он и сам не знал, что именно сделал, чтобы попасть сюда, – долгие несколько секунд он просто смотрел на нее.

Смотрел.

– Ты здесь! – Он протянул к ней руку, но пальцы прошли сквозь нее, словно оба они были сотканы из дыма костра.

Где-то далеко, на другом конце света, суетился Павел; задавал Кае вопросы, возбужденно гудел, переговариваясь с другими учеными.

Все это не имело значения.

– Я здесь, – повторила она, и по ее щеке сбежала слеза. – Боже… Как это возможно? Это правда ты?

– Да, это я. – Он заставил себя собраться. – Кая, это очень важно. Послушай меня. Слушай внимательно, потому что… Времени мало, мы должны… – Он оглянулся, ожидая увидеть Дайну и Гана, парящих в пузыре у него за спиной, но не увидел ничего.

Может быть, он вернулся? И останется здесь?

Вспышка надежды была сумасшедше яркой – и краткой.

– Я тебя слушаю. – Она собралась быстро. Новых слез не было, а взгляд стал сосредоточенным и серьезным.

– Хорошо. Очень скоро мы, – он запнулся и понял, что объяснять подробнее будет долго, – сразимся с Сандром. Мы его остановим, но… он попытается бежать, вернуться в Москву. Вы там? В Красном городе?..

Она покачала головой:

– Нет. Мы хотим выступать через пару дней. Нам нужно…

– Нет времени! – Он крикнул так громко, что дрогнуло пламя в очаге. – Вам нужно идти завтра. Скорее.

– Но…

– Он попытается вернуться туда. В лабораторию. Вам надо попасть туда. Не дать ему пройти. Удержать.

– Но как он может, если?..

Рассказывать о том, что Тень и Сандр оказались богами, было не лучшей идеей… Вряд ли он сумел бы сделать это быстро.

– Долго объяснять… Он владеет магией. Сильной. У него может получиться.

– И это…

– Это опасно для всех нас. Для всех. Кая… – Он вспомнил о том самом важном, о чем обязательно нужно было спросить. – У вас нет странностей? С погодой? Землетрясения… или что-то вроде того?

Она снова нахмурилась, а потом кивнула:

– Снегопады. Бураны… Необыкновенно холодная зима. Такой никто не помнит. Навки и гарпии нападали вместе. Медведи… Мне рассказывали о медведях, сбившихся в стаю. И на небе… Недавно я видела странные красные вспышки. Не знаю, что это значит.

Артем кивнул:

– Спасибо.

– Что это значит, Артем? – Ее голос дрогнул. – Что происходит?

– Ничего, просто… просто сделай, как я прошу, пожалуйста. Убеди их. Это все… – Комната вдруг вздрогнула, заколебалась, как будто ее омыло волной, и Артем заговорил быстрее: – Все оказалось серьезнее, чем мы думали! Это больше, чем Сандр. Это важно для мира… Для двух миров. Сделай, как я прошу. Ладно?

Она кивнула. Комната снова вздрогнула, и чудовищным усилием воли Артем заставил ее выровняться.

– Артем. – Он знал, точно знал, о чем она спросит, но эта новая Кая, Кая с неровно отросшими рыжими волосами, сказала: