Инверсия за тридевять парсеков

Фриам тихо рассмеялся, похоже, совсем не обидевшись. Фок виновато улыбнулся и демонстративно придвинулся обратно. Не такой уж он и жуткий: драться вот не умеет и мясо не ест. А еще спас брата! Может, и сферу белую, о которой он просил, не просто так Сергею отдавать нельзя.

– Фриам, а вы правда на нашей стороне?

– На вашей? – изумился медик. – Нет, мальчик, я сам по себе. Но пока нам по пути, не бойся.

Фок предпочел не думать об отчетливо выделенном «пока».

Межгалактический линкор «Фибрра»

Световые полосы «Фибрры» сияли теплым оттенком белого, даря ощущение только-только вставшего солнышка. Я сонно щурилась на стаканчик с кофе, пытаясь раскопать в себе силы и энтузиазм. Ночью мне снились кошмары, которые забылись поутру, но оставили после себя дурное настроение. В любой другой день предпочла бы еще поспать, но сегодня просто не могла остаться в постели. Неизвестно, когда и с кого решит начать Тори, и мне надо быть на посту раньше нее.

Хока явилась только через час и тут же отхватила негатива. Мы основательно поругались из-за какой-то мелочи, а когда помирились, заглянул возмутительно бодрый Рим, которого мы тут же атаковали вопросами.

– Она уже встала?

– Видел ее? К кому она пошла?

– Кого-нибудь уже проверили? Как все прошло?

– Надолго она здесь? Что говорит?

Рим поставил кружку с чем-то активно бурлящим на ближайший стол, с комфортом разместился на нем сам и только после этого соизволил открыть рот:

– Тори еще не вставала. Она привыкла к линатианским суткам, так что, думаю, проснется к обеду. И вам не кажется, что вы излишне драматизируете?

– Если корабль расформируют, то Сашу, а значит и меня, спишут на Флиберию, и вряд ли мы там пригодимся, – проворчал Синт.

– Эй, а что будет с нами? – всполошился Кип. – Опять на «Сайджу»?

– Твой-то работу найдет, а моя недоучка…

– А я вообще к Лион приписана! – внезапно взвыла Хока, да так, что я подпрыгнула, а Рим опрокинул на себя полкружки кипятка. – А там родители, замуж и ферма на всю жизнь! Не хочу!

– Успокойтесь, вы, все! – рявкнул Рим, контактерским нюхом чуя, что число истеричек на этом корабле вот-вот станет критическим. – Вы хоть представляете, как надо облажаться, чтобы МИК расформировала целый линкор?!

– Потерять трех членов экипажа за полгода? – угрюмо предположил Синт.

– Спириты, пираты, контрабандные мифические штуки… – принялся перечислять Кип.

– Мы разбомбили несколько кораблей, свернув с маршрута на бой с пиратами, – подхватила Хока.

– И настроили против Корпорации сверхразвитые миры, – мрачно подытожила я.

Рим закончил стряхивать с себя разлитое, отставил все еще дымящуюся кружку и с наслаждением потянулся, хрустя позвонками. Хока завистливо на него поглядывала, явно размышляя, где бы раздобыть комплект бронебойных флиберийских нервов для апгрейда собственных.

– Вот вам и ответ. МИК просто хочет понять, почему мы так часто вляпываемся. Может, мы с пиратами в сговоре! Или сами какие-то темные делишки ведем. Убедятся, что это не так, и улетят. Расслабьтесь!

Расслабиться не удалось, но голодные звери отказывались принимать в качестве корма нашу уверенность, что «Фибрра» доживает последние дни. Капитан, дернувший Рима обсудить новый план высадок, тоже не счел это мотивом, искупающим безделье. Так что, пока Тори, чьи уши наверняка стремились к температуре сверхновой, дрыхла в гостевой каюте, корабль жил привычной, хоть и несколько нервной жизнью.

Как Рим и предсказывал, Тори вышла из каюты только к обеду и, будто не замечая прожигающих спину взглядов, спокойно прошествовала в столовую. Аглая затаившейся львицей следила за ней из-за буфета, но повода прицепиться не нашла. Тори, впрочем, тоже не выказывала претензий, с аппетитом уплетая ненавистные нам овощи.

Села она за отдельный столик и ни к кому не приставала, но экипаж единогласно решил, что уже наелся. Люди в буквальном смысле разбежались, будто вслед за конфликтологом сюда влетел рой шершней. Остались только мы с Римом: я – из чистого упрямства, он – за компанию.

– Как думаешь, когда она начнет действовать? – шепнула я, мотая на вилку резанную стружкой морковь и воображая, что это спагетти. – Смотри, как наворачивает! Наверное, давно никого не расформировывала, жалования на еду не хватало.

– Просто привыкла, – спокойно предположил Рим, по-прежнему отказываясь воспринимать проверку, как вселенское зло. – Линатиане любят овощи и даже умеют их готовить.

– Она-то не линатианка!

– Но живет и работает с ними. Кстати, напомни угостить тебя местным «полпо-мари», когда в следующий раз будем там. Рагу из овощей с морепродуктами, объедение!

– Мне считать это приглашением на свидание?

– Считай, чем захочешь, – милостиво позволил Рим, как всегда наплевав на мою попытку выстроить романтический момент. – Ох, не могу есть эту дрянь после таких воспоминаний!

– А наша ревизорша может.