Инвариант

– Ты и вправду не умеешь с лошадьми обращаться, а говоришь из деревни, – сказал он и с трудом поднялся, – смотри.

Я пожала плечами, не зная, что ответить на справедливое замечание. Аховый из меня Штирлиц. Все время прокалываюсь на мелочах. И болтаю много лишнего, видимо, от стресса.

Тем временем Ян взял узду, положил её на руку, встал у головы Птички, и ловко заведя мундштук лошади в пасть, накинул всю остальную конструкцию ей на голову. Мягко расправил попавшие под ремень челку и уши, застегнул узду тут же проверив её натяжение. Все это меньше чем за две минуты.

– Хорошо, что ты её не расседлала, – он обессилено опустился обратно на землю, – с этим я бы сейчас не справился.

Птичка ласково ткнулась мордой в его плечо.

– Спелись, – укоризненно констатировала я и протянула Птичке сухарик, – а между прочим, он тебя клячей обзывал.

Я обвиняющее потыкала пальцем в сторону ухмыляющегося горга.

– Там было слишком темно, и я случайно не разглядел статей этой прекрасной кобылки, – с очень серьезным выражением лица, возмутился Ян, – не возводи на меня напраслину.

Я, не выдержав, рассмеялась и придержала Птичку за повод:

– Грузись, ценитель лошадок, дальше поедем. Кстати, надо бы решить в какую сторону.

– Надо затушить костер и присыпать его песком из ручья, – перестав улыбаться серьезно сказал Ян, – и воды в твою фляжку набрать не помешает.

– Уже, – я похлопала по поясу к которому было привязана фляжка, – у меня ярь – трава есть сушеная. Как думаешь, есть смысл её по поляне рассыпать?

Ян задумчиво потер подбородок и согласно покивал головой.

– Думаю, лишним не будет, только подожди пока мы с Птичкой чуть отойдем, не хочу, чтобы ей в нос попало.

Ян поднялся и заскочил в седло. Вернее заполз. Это если сильно не придираться. И шагом отъехал подальше, за пределы поляны.

Я тем временем, отчистила котелок до блеска, зачерпнула из ручья побольше песка с водой, вывалила его на сердито зашипевший костер. Раскидала вперемежку с углем. Когда песок подсохнет, костровище будет выглядеть достаточно старым. Закинула рогатины подальше в кусты.

Привязала мешок к седлу и похлопала Птичку по крупу. Она не спеша двинулась вперед.

С ярь – травой я разобралась быстро, обсыпала почти всю поляну, расчихалась от висящей в воздухе мелкой пыли, торопливо сунула вполовину пустой пакет в карман и побежала догонять Яна с Птичкой.

Впереди была неделя изматывающей пешей дороги.

Ян периодически уходил в беспамятство из-за поднявшейся температуры. Он не бредил, просто впадал в странное оцепенение, застывал в одной позе, закрывал глаза и не отвечал, когда я с ним заговаривала. Однажды он начал что-то быстро и сердито говорить на непонятном мне языке, на оклик не ответил, а какое –то время продолжал свой странный монолог. Птичка нервно дергала ушами, слушая как он говорит.

 Я догадалась, что это его родной язык, язык горгов. Мне стало страшно, когда я поняла, что он бредит. Что я буду делать, если ему станет окончательно плохо и он умрет прямо тут в лесу, у меня на руках.

Меня посещали грустные мысли, что надо срочно искать жилище, на долгий срок, и постоялый двор для этого явно не подходил. Лучше всего дом, и лучше всего в городе, там народу много. Есть шанс затеряться в толпе.

– Тебе надо в постели лежать, а не по лесам шастать, вот что мне с тобой делать? – ворчала я остановившись на очередной привал и отпаивая несчастного горга ивовым отваром. Ян морщился, отвар был горьким, но он пил его безропотно.

– На постоялых дворах нам лучше не появляться, – сообщила я горгу результат своих невеселых раздумий, – сомневаюсь, что нас вообще туда пустят, скорее прогонят, приняв за бродяг. Да и вся эта шпионская история с эльфами не дает мне покоя. Может у тебя в Лерте кто-нибудь есть? Родственники, друзья?

– Есть, – выдохнул Ян, – но они меня не возьмут к себе.

– Как это? – возмутилась я, – ты же посол, тебе обязаны ваши официальные лица помогать.

– Как только мои сородичи поймут, что мой горг мертв, меня прогонят, – Ян перевернулся с боку на спину и блестящими глазами уставился на облака, – это обычай такой. Горга потерявшего свою ипостась изгоняют. Так как он все равно умрет. Род не имеет права тратить свои ресурсы впустую.

– Но это же несправедливо, – возмутилась я, – лишить человека которому и так плохо, еще и возможности общения с родными. Их поддержки. Это же чудовищно.

Ян посмотрел на меня с некоторым неодобрением.

– Это вопрос выживания рода. Если тратить ресурсы рода на слабых, род не выживет.

– А по моему это чудовищно, – упрямо повторила я и миролюбиво продолжила, вспомнив поговорку про чужой монастырь, – ладно, скажи мне куда нам идти, если на постоялый двор нежелательно, и на твоих сородичей мы тоже рассчитывать не можем?

– У меня есть в Лерте некоторое количество личных денег и мне отдадут «темный мешок» – это небольшая денежная сумма для изгоняемых горгов. Это же не преступники им надо на что-то жить в изгнании, – пояснил он, – и еще есть дом моей ээээм, – он замялся, – в общем я купил его для…