Интуицио

– Да. Эта больница стала, скорее, покойницкой… Ее закрыли только спустя двадцать лет, когда смогли разработать вакцину против оспы. Со временем здание превратилось в руины. Странно, но его так и не снесли, словно это какое-то проклятое святилище, которого не смеют коснуться. На остров запрещен публичный доступ, но, думаю, туда никто и не стремится. Я был на этом острове лет десять назад. К больнице невозможно подойти, но издалека видно, что растительность захватила все кругом: растения покрыли даже фасады и проросли повсюду… В этом месте природа одержала верх над творением рук человеческих.

– Природа одержала верх над творением рук человеческих, – задумчиво повторила Анна. – Именно такое место выбрал бы поджигатель…

– Это оно, Анна. Точно.

Перспектива отправиться в это мрачное место на встречу с преступником меня ужасала. Я чувствовал себя ребенком, который должен войти в процедурный кабинет, чтобы сдать кровь на анализ: в животе комок тревоги и нет никакой возможности этого избежать.

Но я должен был туда отправиться. Нельзя было дать страху завладеть мной. И тем более позволить сомнению укорениться в моем беспокойном разуме.

Я допил шоколад, пока Анна была в туалете.

Пять минут спустя мы шли по Первой авеню, двигаясь на север.

– Как только увидим такси, возьмем его, – сказал я.

– Не думаю, что получится…

Я совершенно забыл, что это был субботний вечер… Улица была полностью забита транспортом.

– По крайней мере, сейчас мы идем в правильном направлении.

Очень скоро мы осознали, что движемся быстрее машин.

– А если… нам придется идти пешком, сколько это потребует времени? – спросила Анна.

– На самом деле это не так далеко. До моста должно быть минут двадцать. Не больше.

Дойдя до угла Пятьдесят седьмой улицы, мы повернули направо. Через три минуты мы оказались на заросшем деревьями берегу, в одном из редких пешеходных уголков в округе. Никого. Можно было подумать, что все были за рулем.

Морской пролив у наших ног был в ширину около двухсот метров.

– Остров прямо напротив, – сказал я, показывая на темное море. – Больница находится справа, на южной оконечности. Если бы луна не спряталась за облаками, мы увидели бы как минимум рощу, которая ее окружает.

В отличие от застроенной северной части острова, где тысячами огней сверкали жилые дома, южная часть оставалась наполовину дикой. Ее длинная темная масса едва угадывалась в сумрачном море, как всплывающая подводная лодка.

Мы шли твердым шагом к мосту, как вдруг я осознал свою ошибку.

– Вот дерьмо…

– В чем дело?

– Мост…

– Да?

– Мост проходит над островом, но не ведет к нему…

– Это шутка?

– Я идиот, совсем забыл об этом! Да я был здесь минимум лет десять назад…

– И… что надо сделать, чтобы попасть на твой остров?

– Ну… на самом деле есть другой мост, с той стороны пролива, из Квинса, напротив, на другом берегу. Короче, мы от него далековато… По правде сказать, пешком добраться невозможно. Вся ночь уйдет. Я просто идиот…

– Ладно, хорошо… нам, безусловно, нужно такси.

Найти такси в субботу вечером на Манхэттене во время пробок было равносильно чуду. В общем, это был конец. Нам оставалось только отказаться от своей затеи.

Я уж было решил, что моя забывчивость, похоже, это «ошибочное действие», оговорка по Фрейду, бессознательный саботаж этой экспедиции, которая наводила на меня страх, как вдруг увидел пришвартованную к берегу надувную резиновую лодку «Зодиак». Она была закреплена простым тросом, обмотанным вокруг причального кнехта.

Я схватил Анну за руку и тихо сказал ей:

– Есть решение. Смотри!

Мы огляделись вокруг. Никого.

– Ты сможешь вести эту штуковину? – спросила она.

– Не думаю, что это очень сложно.

Я подошел к лодке и залез в нее. Анна последовала за мной и села на резиновый борт.

– Тут главное дело, – сказал я, – тронуться с места. Придется немного повозиться, но мы справимся.

– Твое скаутское прошлое развило у тебя смекалку!

Ее слова произвели на меня эффект холодного душа. Они так поразили меня, что я застыл с раскрытым ртом. Я никогда не говорил Анне, что в детстве был скаутом. Никогда. Я был совершенно в этом уверен. Она никак не могла об этом узнать. Никак. Так как же она все-таки узнала?

Я попытался взять себя в руки, сделав вид, что ничего не случилось, и занялся изучением системы запуска двигателя. Заставляя себя сосредоточиться на поставленной задаче, я решил пока ничего не говорить ей, пока не пойму, каким образом она узнала обо мне такие подробности. Но я был настолько сбит с толку, что никак не мог разобраться в двигателе, совершая бессмысленные однообразные движения.

– Ну-ка посторонись, – сказала вдруг Анна.

– Что?

– Подвинься, мне нужно место.

– Но… ты умеешь заводить лодочный мотор?

– Да, – сказала она непринужденно.

– Я думал…

Она с улыбкой вздохнула:

– У нас, у женщин, есть свойство создавать у мужчин иллюзию того, что они лучше разбираются в некоторых вещах. Им необходимо считать себя незаменимыми, иначе они впадут в депрессию…