Интриганки

-- Это не твоя забота. Твоё дело сказать "да" в ответ на такой же вопрос тебе. А эта... её приведут. К согласию. Твоё дело - ждать. Не мешать, "дакнуть" в нужный момент. Взять графство в свои руки, собрать отряд, спасти Шотландию, заслужить благодарность короля и всего народа, получить Глен и... и ещё чего дадут.

-- Но... брак... без согласия родителей... или опекуна...

-- Да. Нехорошо. Но наша святая римско-католическая церковь последние десятилетия признаёт такие браки. Даже Барбароссе пришлось уступить перед великой силой любви. Выраженной в тайном венчании владетельных особ. Ах, Квентин, это так романтично...

-- Э-э-э... Я должен что-то подписать? Поклясться?

Нет, так не пойдёт. Между мной и этим красавчиком не должно быть письменных документов или публичных церемоний. Максимум - уже случившееся: была аудиенция, просился в роту, не подошёл. Таких - десятки, конкретного даже вспомнить тяжело.

-- Я вижу перед собой честного рыцаря, благородного дворянина. К чему твои клятвы? Мне достаточно просто твоего "да".

-- Да! А... что нужно делать?

-- Спасать родину, Квентин. Остальное тебе расскажут мои люди. Больше мы с тобой некоторое время встречаться не будем. Где ты остановился? Очень хорошо. К тебе придёт человек. Будешь исполнять его команды как мои. Иди, отдыхай. Ночью тебе придётся... поработать.

Глава 673

Солнце уже село, когда герцогиня послала Фриду пригласить графиню для беседы. Увы, Фрида вернулась с красным от пощёчин лицом и ошарашенными глазами:

-- Она... она сказала... что если Вашей милости нужно... то пусть сама и приходит.

Желваки выступили на скулах Ростиславы. Впрочем, она улыбнулась:

-- Если гора не идёт к Магомету, то... Придётся самой посмотреть на эту... кучку.

Женщина в тёмном платье и накидке пересекла дворик и постучала в двери графини.

-- Изабелла, отпустите людей. Я хочу поговорить с вами с глазу на глаз.

Надо убедить эту... графиню добровольно покинуть мой дом. И наш город. И владения мужа. Добровольно. Убедить. Вот эту глупую, вздорную, эгоистическую, развратную... соплячку. Которая крутит яйца жирному хряку. Который мой законный супруг. И господин.

-- Вы не вызываете у меня добрых чувств. Вы ворвались в мой дом и грозите разрушить ту хотя бы видимость супружеской жизни, которая есть нынче. Но я не испытываю сердечных чувств к своему супругу, и меня не волнует с кем он барахтается в постели или, как вчера, на стуле.

-- Конечно! Все знают, что твоя родительница - наложница твоего мужа. Это грех куда более тяжкий. Но ты терпишь. Как безропотная овца. Так с чего тебе возмущаться, когда твой муж проявил интерес к куда более молодой, красивой и умной, ко мне?

-- А я не возмущаюсь. Этим. Я задаю себе вопрос: что - дальше?

-- Глупый вопрос. Каждому - своё. Герцогу - новая герцогиня. Юная и прекрасная. Прежней... монастырь. Или отправишься... откуда ты вылезла. В свои лесные дебри с дикими схизматами.

-- О тебе говорят, как об очень умной девушке. Но даже самый острый ум может ошибаться. Если не имеет достаточных знаний о предмете.

-- И о чём же я не знаю?

-- Ты судишь по увиденному. Мужчина по имени Генрих. Дворец, город, слуги. Но ты затронула куда более обширное. Превыше всего Генрих любит Саксонию. Больше чем тебя, меня, даже больше собственной жизни.

Как-то густым косяком пошли патриоты. То - Генрих, то - Квентин. И оба любят не только "родину в себе", но и "себя в родине". И -- побольше. Богаче, знатнее. Неважно. Важно -- у них есть ценность. Внешняя. В мире, а не в душе. "Крючок", который они заглотили в детстве. Который доступен другим.

-- И что? Я не покушаюсь на его владение. Наоборот - пусть процветает. И меня... радует.

-- Епископ Утрехта - человек Барбароссы. Он не посылал за тобой погоню, потому что понимал куда ты побежишь. Посылать вооружённый отряд - нарушить "земский мир". Да и зачем? Проще написать императору. С просьбой помочь исполнить долг опекунства, вернуть капризное дитя под сень его отеческой длани.

-- Да ну! Ерунда!

-- Эта "ерунда" означает, что император потребует от герцога твоей выдачи.

-- И что? Генрих не отдаст меня! Я ему понравилась!

-- Какой-нибудь другой Генрих... может быть. Но Генрих Лев... Что для него дороже: ты или Саксония?

-- Я!

-- Саксония - одна. В мире. За наследство своей матери и отца он воевал много лет. Претерпел много невзгод и трудов. Люди не ценят то, что досталось легко. Как ты. Но, думаю, ты права. Лев будет мучиться. Рваться душой. Между родиной, богатством, славой, честью и... и тобой. Ему будет больно. А он не любит боль. Поэтому постарается устранить причину. Тебя.

Ростислава посидела молча, рассматривая собственные пальцы. Мельком глянула на зло поджавшую губы собеседницу. Увы, деточка, мир несколько больше твоего поместья. И он не весь крутится вокруг тебя.

-- Он вернёт тебя опекуну. Тот выдаст тебя замуж. За кого-то из своих. Они уже знают твой... характер. Тебя запрут в комнате меньше этой. Лишат слуг, платьев, развлечений. Молитвы и пост. Смирение и послушание. Добродетель и благочестие.

-- Никогда!