Интервью… в тумане

Она осмотрела стол, что бы ещё съесть, лишь бы отложить своё наказание хоть на часок, на полчасика, на десять минут. Нашелся только леденец, она развернула его и сунула за щеку. Ничего такого не осталось из-за чего можно отложить работу. Ну что ж мятный вкус не спасение, и придется идти и мучиться и изнывать от скуки.

В кабинете было серо, казалось, что бумага посерела, потеряла свежесть и распыляла отравляющие вещества. Настроение окончательно ухудшилось.

Тоня машинально переложила папку слева на право, а потом обратно. При этом смотрела в экран компьютера.

Мысли скакали как бешенные блохи, такие же мелкие, противные и шустрые.

«Убили», «Специально наехали», «Скинули с балкона», «Пока муж вышел из дома», «За что», «Они дружили», «Могли в историю вляпаться», «История криминальная».

Необходимо было упорядочить мысли, но блохи дрессировке не поддавались — продолжали прыгать с одной темы на другую.

Тоня открыла отдельный файл документов, создала табличку и напечатала.

— Надежда, Ирина, — диктовала она себе, чтобы хоть как-то разогнать блошиный базар мыслей — балкон, авария, несчастный случай.

Полюбовавшись своим трудом, она поняла, что табличка никак ей не помогает, но все же распечатала её на листе. Расстелила перед собой, но и это не помогло. Тоня чувствовала беспокойство по поводу несчастных случаев, произошедших с Ириной и Надей, но больше всего боялась, что никакой тайны в их смертях нет, а она сама себе все напридумывала. Попала в собственную ловушку. Ловушка выдумки. Придумала криминал. Если в полиции ничего не заподозрили, значит она выдумала тайну. А все это от бесцветных дней семейной жизни, серости в доме и на работе.

Она обреченно смяла лист и кинула его в ведро. Можно было вздохнуть с облегчением и вернуться к своим непосредственным обязанностям, но не было желания.

Перенагрузка на работе толкнула её в вымышленный мир, в котором хоть и страшные дела, но не связаны с её графиками, схемами, таблицами.

— Таблица — она выудила комок из мусорного ведра, разгладила лист, прижимая к столу. И написала в соседней графе имя «Кристина».

В дверь уверенно постучали, открыли, и Зинаида Васильевна вплыла в кабинет, она обходила кипы, пирамиды и причитала:

— Когда тебе уже помощницу найдут?

— Я уже не надеюсь, Зинаида Васильевна.

Она подошла к столу и протянула папку. Зинаида Васильевна редко приходила к Тоне, все больше наоборот, но если была возможность, то обязательно ею пользовалась.

— Мне нужно больше ходить — объясняла она. — А то сижу в приемной как сова на ветке.

— Почему сова?

— Потому что таращу глаза на приходящих. Мне зять браслет подарил. Шагомер. Знаешь, сколько я хожу?

— Нет.

— Тысяча двести.

— Это очень мало.

— Машина — это зло. Раньше хоть на автобусе домой ездила, до остановки пешком ходила, а теперь вот. Тысяча двести. Ты бы тоже себе шагомер купила. Такая хорошая вещичка, мне стыдно на эти цифры смотреть, я теперь перед тем как домой войти пару кругов делаю, чтоб сумма увеличилась, да и здесь ловлю момент, чтоб походить.

— А что здесь? — поинтересовалась Тоня, открывая папку.

— Схему нужно доработать и на утверждение Богатыреву.

— Срок?

— Завтра. — Она понаблюдала как Тоня перелистывает страницы, читает. Подумала и сказала — хоть давай сегодня. Вдруг он завтра куда-то умчится. Я хоть и его секретарь и знаю все его планы наперед, но иногда он не придерживается запланированного.

— Хорошо — ответила Тоня, вставляя диск в компьютерную нишу. — Ну тут делать нечего.

— Можно я посмотрю? — спросив и не дожидаясь ответа, Зинаида Васильевна устроилась рядом.

В её компьютере была правильная схема, а ту, что принесла секретарь Богатырева, необходимо было подправить, подогнать, как говорили в её отделе. «Говорили» — мысленно скривилась она. Теперь только она в одном лице говорит.

Тоня взяла мышку, накладывала две виртуальные карты, прицеливалась курсором и выравнивала схему чертежа. Подтягивала, двигала, увеличивала, прикидывала нестыковки, устраняла ошибки.

— Хорошая у тебя работа. Не то, что у меня — вздохнула Зинаида Васильевна.

— Ну все. Сейчас распечатаю, и можете забирать.

Принтер мерно печатал схему, выталкивая листы.

— Да, забыла, Губарев просил тебя срочно зайти.

— Срочно? — удивилась Тоня, посмотрев на Зинаиду Васильевну, как будто та постоянно её разыгрывала, и чтобы не попасться на шутку, проверяла правда или нет. Но Зинаида Васильевна уже пошла к выходу.

— Ох, сколько у тебя бумаг. Пора уже требовать, чтоб тебе помогли.

Тоня выпорхнула из кабинета вслед за Зинаидой Васильевной, в коридоре они разошлись, Тоня помчалась к начальнику, а секретарь нахаживать шаги.

Губарева все побаивались, и Тоня была не исключением. С того дня как Медведев попал в больницу, а потом в отпуск, или наоборот, уже и никто не помнит, он исполняет обязанности министра.

— Можно?

— Да, Антонина, проходите. — Губарев явно был недоволен.

— Вы просили зайти.

— А это уже не к спеху. Вы нужны были, когда я вас искал. А вы явились через два часа.