Читаем Интернат полностью

Интернат

– Наверное, думаешь, что я мудак, – говорит. – Не надо, не думай. Ты же обо мне ничего не знаешь. Хорошо?

– Хорошо, – соглашается Пашка и улыбается.

Но насчёт мудака не возражает.

– Чего ты с ним так? – спрашиваю я у Пашки, когда мы отходим.

– Ну а как с ним ещё? – удивляется Пашка. – Ему действительно никто неинтересен. И мы неинтересны. Он уедет, мы останемся. Вот и всё.

Снова начинается дождь. Хотя на него уже не обращаешь внимания. Хочется как можно скорее домой. Время от времени пробивается связь. Звонит мама. Говорит спокойно, будто всё хорошо и ничего не случилось, предупреждает, что завтра вернётся. Я ей тоже отвечаю спокойно. Действительно, ничего не случилось. Паша созванивается с дедом, говорит, что скоро будем, спрашивает, что купить. Такое впечатление, что мы за город на природу ездили, а теперь вот возвращаемся домой – уставшие, грязные, пропахшие дымом. Чем ближе к станции, тем больше военных на улице. Мимо нас в сторону города проезжает целая колонна тяжёлой техники. По-видимому, с вокзала, только что выгрузились. Военные сосредоточенные, спокойные. Никто не кричит. Никто никого не ругает. Все готовятся к войне, которая продолжается. Каждый планирует выжить, думает вернуться. Всем хочется вернуться домой, все любят возвращаться. Я вот тоже люблю возвращаться на станцию, люблю считать дома, узнавать соседей на остановке, ждать, когда из-за угла появится наш дом, похожий на половинку чёрного хлеба. На деревьях около остановки сидят птицы. Целые стаи. Сонные, мокрые, неподвижные. Как будто бы ждут автобус. Возможно, прилетели из города, поближе к своим, чувствуют тут себя безопаснее.

Залитая дождём улица, чёрные окна, низкое небо. Возле остановки я замечаю коробку. Оттуда что-то тихо попискивает.

– Пашка, – кричу, – подожди.

Двое щенят. Рыжие, в пятнах. Один уже холодный. Второй тоже сейчас помрёт.

– Давай возьмём, – говорю Пашке.

– Да ну, – отвечает тот, – дед кричать будет.

– Покричит и привыкнет, – говорю.

– Да оставь его, – просит Пашка. – Всё равно сдохнет.

– Оставлю – точно сдохнет, – не соглашаюсь я, беру щенка осторожно на руки, прячу за пазуху.

Щенок сразу мочится, прямо на мой свитер. Но успокаивается, не пищит. Ну и хорошо, думаю.

– Умер? – спрашивает Пашка, уже с интересом.

– Чёрта с два, – отвечаю. – Вырастет – всех порвёт.

Пашка скептически смеётся. Заворачиваем за угол.