Интерфейс

– О да. Совершенно неожиданно у меня на руках оказались все эти контакты. Десятки источников. Куча людей, за которыми надо следить. Последние два дня я потратил на разговоры по телефону и настройку базы данных. Ко дню выборов я буду совершенно никакой.

– Ага.

– Но есть одна вещь, которой я научился у папы – если выпадает шанс, используй его на полную.

– Ну, – сказала Мэри Кэтрин, – надеюсь, ты не попытаешься откусить больше, чем сможешь проглотить.

Это была манипуляция чистейшей воды. Похвалу он воспринял бы, как проявление покровительства. Эффективнее всего подкалывать, но с оттенком беспокойства – такую большую, мужскую работу взвалил на себя наш Джеймс.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он. Ее слова зацепили его и и он тут же впал в самодовольный раж. – Ты думаешь, я не потяну настоящую работу?

Мэри Кэтрин пожала плечами.

– Я очень уважаю тебя, Джеймс, – произнесла она неискренне.

– Нет, не уважаешь. Ты по-прежнему держишь меня за пацана. Но это не так. Я взрослый человек. Может быть, ты не желаешь этого признавать, особенно теперь, когда ты стала самозваным капо этой семьи и думаешь, что лучше всех знаешь, кому чем заниматься.

– Прекрасно. Это твой выбор, – сказала она.

– Я уже брался за настоящую работу. И с этой я тоже справлюсь. Меня ждет успех.

– Хорошо. Я желаю тебе всего наилучшего.

Джеймс помолчал, стараясь успокоиться.

– Тяжело быть сыном Великого Человека.

– Я знаю, – сказала она. – Я знаю, что это и в самом деле очень трудно.

– Я постоянно чувствовал себя полным идиотом, если хочешь знать. Все эти папины подручные обращались со мной, как с ребенком.

Мэри Кэтрин была уверена, что под «подручными» подразумевался Мел.

– Но Ки совершенно другой, – продолжал он. – Он относится ко мне с уважением. Как к равному. У него нет никаких сомнений, что я справлюсь с этим делом, и я признателен ему за это.

И я тоже, подумала Мэри Кэтрин.

– Надо бы вас познакомить, – сказал Джеймс.

– Может быть, как-нибудь при случае.

Ей в пришла в голову неожиданная мысль: может быть, Ки Огл манипулирует ей так же ловко, как Джеймсом.

А может, и нет. Она предложила ему взаимовыгодную сделку: помоги мне с Джеймсом, этой слетевшей с цепей пушкой на палубе корабля «Коззано», и тогда мы возобновим разговор. И он выполнил свою часть. Меньше, чем за неделю он решил одну из самых больших их проблем.

Возможно, Ки Огл был как раз тем, кто им сейчас нужен.

23

Для Элеанор первым намеком на то, что происходит нечто странное, стал крик Дорин из соседнего трейлера:

– Уйииии! Ты только посмотри, детка! – музыкальным фальцетом, которым она пользовалась, когда хотела с гарантией привлечь внимание детей. Одновременно она услышала шорох и хруст гравия под колесами машины прямо рядом с ее трейлером.

Элеанор выглянула в окно. Трейлеры, подобно пассажирским лайнерам, обеспечивают прекрасный вид в обе стороны, не позволяя разглядеть ничего прямо по курсу и за кормой. Ей был виден только борт трейлера Дорин и ее объемная прическа в обрамлении трех детских лиц в одном из окон – глаза и рты широко распахнуты для приема новых данных. Они смотрели на что-то перед трейлером Элеанор.

Должно быть, это нацики. Явились по ее душу. Элеанор бросилась в переднюю часть трейлера, по пути накинув дверную цепочку. Она пробралась к маленьким иллюминаторам, глядящим вперед, и чуть отодвинула ставень.

Она увидела большой старый «Линкольн Таункар», темно-синий и свежеотполированный – самый чистый и красивый автомобиль на много миль в округе. Если вкатить его на пустую стоянку, он сам сойдет за трейлер.

Все двери были нараспашку. Несколько мужчин выбирались наружу. Все, как на подбор, молодцы. Все в темных очках. По крайней мере у двоих были рации, и они что-то в них говорили. Все они дружно оглядывались вокруг, сканируя окружающее пространство на 360 градусов сквозь темные очки, и головы их поворачивались вправо-влево, как прожекторы сторожевых башен. Один подошел к «датсуну» и стал всматриваться в его нутро сквозь серебристое стекло, прижавшись к нему лицом и сложенными чашечкой ладонями.

Несколько секунд Элеанор продолжала верить, что это нацисты явились ее пристрелить, но все больше убеждалась, что у нее паранойя. Среди последователей Эрла Дадли Стренга не было состоятельных мужчин в костюмах, разъезжающих на «таункарах». И если бы нацики решили разобраться с ней, то приехали бы посреди ночи, как и положено шакалам – уж никак не среди бела дня и в огромной машине вроде этой.

Кроме того, они вели себя не как убийцы, или по крайней мере не так, как по ее мнению должны вести себя убийцы. Едва прибыв на место, они выскочили из машины, но тут же и замерли на месте. Никто из них не пытался подойти к трейлеру Элеанор.

Элеанор, приободрившись, открыла окно немного пошире и разглядела в салоне «линкольна» еще одного человека. Он сидел посередине заднего сидения и говорил по телефону.