Инструктор. Снова в деле

«Что ж, ничего не поделаешь, раз сам принял такое решение, – подумал Забродов. – Сорокин будет досадовать, что Фитиль так и ушел от него, не сев в тюрягу. Разве что его должно обнадежить сообщение по поводу наркотиков. Только вот как мне с Лялькиным и Мячиковым разобраться? Это не сошки, а акулы теневого бизнеса нашей столицы. Там с автоматом напролом не попрешь, никакой Федоров потом не отмажет. И если проанализировать и сопоставить все факты, то получается, что городская власть одобряет такие «реставрации», закрывая глаза на то, что такая «реставрация» уничтожает культурные ценности и неузнаваемо преображает город. Это то же самое, что заменить мой «бьюик» новым со всеми наворотами, но все равно эта машина будет для меня чужой. Так и город становится чужим. И Тихий не смог бы пережить, если бы «Хамовники» стали гордостью московских реставраторов и городской власти. Их, как это водится в наше время, обязательно опошлили бы развлекательными центрами, элитным жилым комплексом, а сам музей стал бы неким придатком к дому, вроде парикмахерской или магазина на первом этаже. И выходит так, что убийцы Тихого в глазах всей общественности и иностранных делегаций, туристов, газетчиков станут настоящими героями, а Аркадий останется в безвестности, циферкой в статистических отчетах, и о нем больше никто и не вспомнит».

Илларион сел в «форд эксплорер», на время позаимствованный у Кати, и подумал о том, что его машина все-таки лучше, только сейчас она будет целый месяц в автосервисе. Изверг Монгол постарался. Переднее сиденье залито кровью, боковые зеркала сколоты, поцарапан капот, разбита подвеска. Федоров сразу же посоветовал Забродову приобрести новое транспортное средство, не сознавая того немаловажного факта, что для Иллариона важна не столько машина, сколько связанные с нею воспоминания. Вот он и не мог привыкнуть к «форду эксплореру», к этой огромной махине, и управлял ею с некоторой осторожностью, бывшей не в его характере. Он делал это только потому, что обещал вернуть Кате машину в полной сохранности. Прогревая двигатель, Забродов набрал Сорокина, обрадовал его тем, что тот может взять партию с наркотой, и огорчил тем, что Фитиль пустил себе пулю в лоб. Сорокин тут же обрушился на него с упреками. Пожалуй, Илларион лишил Сорокина самого важного – сведения личных счетов с Фитилем. Коротко переговорив с Сорокиным и уклончиво сообщив ему о своих дальнейших планах, Забродов набрал генерала, предпочитая делать сразу три дела одновременно – курить, разговаривать и вести машину, – словно доказывая, что он ничем не хуже Юлия Цезаря, а даже лучше.

– Это Илларион…

– Если что-то важное, Забродов, обойдемся без телефонов. Ты сам знаешь, что тет-а-тет – это лучший разговор.

Через полчаса Илларион встретился с генералом Федоровым, который шел по заснеженной улице, как обыкновенный московский гражданин, без какой-либо охраны, с высоко поднятым воротником пальто и в кепке. Не знай его Забродов и встреть в таком виде в магазине, то принял бы за местного жителя.

– Ты что, новую машину себе купил? – первым делом спросил Федоров, осматривая салон.

– Нет, товарищ генерал. Взял на время в безвозмездное пользование. И если бы не Катя, то мне наверняка бы пришлось пользоваться услугами общественного транспорта.

– Халявщик ты, Забродов! С женщиной познакомился, так сразу же ее на полную катушку эксплуатируешь. Нет чтобы подарки дарить и говорить красивые слова, а ты переезжаешь к ней в квартиру и еще берешь ее машину. Для полного счастья не хватает только жить за ее счет.

– Не перебарщивайте, товарищ генерал, – искренне возмутился Илларион и подумал, что если бы Федоров не был генералом, то за такие слова он бы провел один-два болевых приема для пущей науки. – Она, кстати, очень порядочная, говорит, что ей от меня ничего не нужно, только бы я не ввязывался во все эти авантюры. Я не виноват в том, что Монгол совсем не умеет ездить.

– Да Монгол уже труп, Забродов! Вчера нашли убитым в собственной квартире.

– И Фитиль тоже труп, товарищ генерал, – машинально добавил Забродов и напрягся, так как Федоров смотрел на него с подозрением, как смотрел всякий раз, когда был уверен, что очередной труп – это дело рук Иллариона. – Вы не смотрите на меня так, товарищ генерал. Я к нему в гости только заглянул, а застрелился он самостоятельно. Без моей помощи.

– Без твоей помощи! У тебя все сами на тот свет отправляются! С твоим языком, Забродов, кого хочешь можно прибить! Знаю я твои методы психологической обработки!

– Это что же получается, товарищ генерал. Вы хотите сказать, что в ваших глазах Фитиль – невинная жертва моего произвола?

– Брось свои шуточки! Я такого не говорил! Это ты за меня сказал! – сердито парировал Федоров. – Я тебе уже сколько раз напоминал, чтобы ты действовал аккуратней.

– Попробовали бы вы сами, товарищ генерал, действовать аккуратно.

– Это ты на что намекаешь, Забродов? – нахмурился Федоров.

– Это я так, к слову, – поправился Илларион, видя, что Федоров не в духе. – Зато я все узнал, товарищ генерал.

– Ну, выкладывай, – смягчился генерал.