Инспектор Лосев

– А то. Он же под фонарем был. Я его из тыщи узнаю, губастенький такой да глазастенький. Он того, второго, медведя, значит, на бегу и спрашивает, как раз мимо меня бегли: «Ты, говорит, с той стороны досками хорошо прикрыл?». А тот говорит: «Хорошо». А этот еще засмеялся: «Ну, говорит, тогда до весны полежит, не протухнет». И оба гогочут, заразы. Вот так мимо и пробежали. Своими глазами видела. Я еще подумала, чего протухнуть может.

– И куда вы пошли?

– Так я же говорю, в котельную, своего вытаскивать.

– Расскажите Федору Кузьмичу, что того академика вы знали, – подсказал Валя. – Что убирали у него.

– Ну да, – кивнула Роза Григорьевна. – Убираться к ним ходила. Сколько лет, считай. И с детишками ихними возилась. Да и сейчас к Инночке два раза в неделю хожу. Тоже прибираюсь. А когда и сготовлю чего.

– Ишь ты, – удивленно произнес Валя. – Про сейчас вы мне даже не говорили, что убираться ходите.

– Так господи! Разве сразу все скажешь? Да и ни к чему вроде было говорить-то, – словно оправдываясь, торопливо заговорила Роза Григорьевна. – Это я уж сейчас так, к слову, можно сказать.

– И по каким же вы дням там убираете? – спросил Кузьмич.

– Да как Инночка позвонит, так и забегу. Мне любой день как день. На пенсии я уж вон третий год, считай.

– А последний раз вы там когда были?

– Последний-то? – Роза Григорьевна задумалась. – Посчитать надо. Стой, стой. Сегодня у нас, значит, какой день?

– Сегодня суббота.

– Ну, верно. Суббота, значит. А я, выходит, как раз вчерась была. Это значит – в пятницу. Ну конечно! – обрадованно объявила Роза Григорьевна. – А уж пыли набралось, господи… Ну, из каждого угла, из каждого угла.

Вообще строгая ее внешность оказалась весьма обманчивой. Другой такой любопытной и болтливой женщины, кажется, трудно было найти. А тут еще ее воодушевляло необычайное внимание к ее словам со стороны обоих слушателей.

– И в какое же время вы вчера там убирались? – спросил Кузьмич.

– В какое? Вот как с магазинов, значит, пришла, ноги гудят, мочи нет. Там постоишь, здесь, еще где. Домой еле приползешь. Вот я, значит, передохнула маленько, кой-чего приготовила и пошла себе. Инночка ключи еще с утра занесла, как в свою поликлинику побежала. Ну а я, значит, так часа в два или в три к ним собралась. Все магазины, чтобы им! И нога правая. Ну, тянет и тянет, спасу нет. Я уж Инночке говорю…

– А ушли вы оттуда когда? – прервал ее новым вопросом Кузьмич.

– Ушла-то? – нисколько не обидевшись, переспросила Роза Григорьевна. – Да я на часы ведь не гляжу. Как все прибрала, так и пошла себе. Чего еще делать?

– Никто при вас не вернулся еще, ни Инна Борисовна, ни Виктор Арсентьевич? – все более заинтересованно продолжал расспрашивать Кузьмич.

– Сам-то уже пришел, Виктор Арсентьевич. Продукты привез. Он завсегда их сам привозит. Заказ, значит, ему положен. Агромадный, скажу, заказ. Иной раз Инночка и меня угостит. Ну, а тут, значит, вчера то есть, он еще и гостя привел. Я им, конечное дело, чая подала. А ужинать они Инночку порешили ждать.

– Какой же тот гость из себя был?

– Из себя-то? Ну, как сказать… – Роза Григорьевна секунду помедлила, соображая. – Серьезный больно, невысокий, грибок такой вот. Еще усатенький. Белые усы-то. А глазки, значит, такие сердитенькие выкатил. И гусе-ем так шипел.

Роза Григорьевна помогала себе мимикой и жестами. И это у нее получалось так смешно и выразительно, что и Кузьмич, и Валя все время невольно улыбались, глядя на нее. А потом вдруг Кузьмич посмотрел на Валю и уже без улыбки сказал:

– А что? Очень этот гость похож, мне кажется, на этого самого Льва Игнатьевича, ты не находишь?

– Пожалуй, – согласился Валя и, обращаясь к Розе Григорьевне, спросил. – Не слышали, как Виктор Арсентьевич называл своего гостя, не Лев Игнатьевич, случайно?

– Да ни к чему мне было прислушиваться-то, – беспечно махнула рукой Роза Григорьевна. – Чай им собрала да и пошла.

В это время на небольшом столике возле кресла Кузьмича зазвонил один из телефонов. Кузьмич снял трубку и узнал мой голос.

– Федор Кузьмич, – сказал я, – Тут вот товарищ Албанян и его руководство в лице товарища Углова Геннадия Антоновича желают после моей подробной информации кое-что с вами обсудить. Вы свободны?

– Мы тут беседу одну заканчиваем, – ответил Кузьмич. – Через пять минут я вам перезвоню. Кстати, раз так, то надо бы и Виктора Анатольевича разыскать. Он у себя, не знаешь?

– Так точно, у себя, – подтвердил я. – Только что говорил с ним.

– Ну, все пока, – сказал Кузьмич.

Он повесил трубку и посмотрел на Валю.

– Давай за Виктором Анатольевичем. Для экономии времени по дороге кое-чего ему уже расскажешь. Возьми машину.

– Это в какую же сторону поедете? – бойко осведомилась Роза Григорьевна. – Может, и меня заодно домой подбросите? Борис Кириллович покойный завсегда меня куда надо подбрасывал. А Виктор Арсентьевич, дай бог ему здоровья, так этот непременно…

– Простите, Роза Григорьевна, – деликатно прервал ее Кузьмич, – вот ему по дороге все и расскажете. Он вас тоже подбросит.

И Кузьмич неожиданно весело подмигнул Вале.