Инсбрукская волчица

Мне больно и неприятно вспоминать о ней. Но сегодня пришлось. Пришлось вспомнить. Я видела её во сне. Она смотрела на меня с какой-то мрачной решимостью, а на руках – свёрток. А я не могу даже пошевелиться… Она шла ко мне медленно, протягивая свёрток… А потом вдруг кричит: «Ты убила его»… Проснулась в холодном поту. Разбудила и прислугу, и Оскара своими криками. Больше не могла уснуть.

А по городу только и говорят, что у Анны Зигель ребёнок родился. Мёртвым. Я даже не знаю, как реагировать на это. Инспектор Дитрих сообщил всем такую весть. Но я не вслушивалась особо. Меня больше волновал мой Оскар.

И… Может это и цинично звучит, но я… Рада? Нет-нет, нельзя такому радоваться! Это кощунство!

А с другой, может, это и к лучшему – ему не придётся ходить с клеймом матери, а мой маленький Оскар совершенно точно никогда с ним не пересечётся. Я хочу забыть всё, что связано с Зигель!

А что, если инспектор солгал? Солгал во спасение… Берта проболталась, что инспектор три недели назад пришёл домой с конвертом, на котором были триестские марки. Письмо не было служебным, так как пришло на домашний адрес. Он что-то бегло прочёл, а потом быстро спрятал его. И наверное, уже сжёг…

В Триесте ведь находится та самая тюрьма, куда отправили Зигель. И если то, что инспектор говорит про мертворождение, правда, зачем бы ему прятать письмо оттуда?»

Письмо Флориана Дитриха брату:

«Дорогой Марк!

Как ты уже знаешь, на днях Анне Зигель вынесли приговор. Но почему-то я не чувствую себя победителем. Да, она наказана, наказана по справедливости, но какое это имеет значение для тех сотен людей, потерявших своих детей?

Но это всё так, лирическое отступление. Как ты уже знаешь, я никому, кроме тебя, не могу доверять настолько, чтобы делиться сокровенным. Видимо, детство всё-таки наложило на нас свой отпечаток. Я хотел бы тебе сказать вот что: меня не покидает ощущение, что это дело – не последнее в нашей истории. Я всеми силами гоню от себя мысли о том, что трагедия повторится, но кто, кто поручится за это?!

Ты, как и я, не первый год работаешь с преступниками всех расцветок и мастей, но вряд ли ты сталкивался в своей карьере с такими тварями, что без сожаления обрекали десятки людей на медленную и болезненную смерть. Когда я только взялся за это дело, мне казалось, что сотворил это вампир, настоящее чудовище, существо из Преисподней.